Зимних дел мастер

Тиффани обернулась и золотой свет принял форму человека. Позади нее стояла она сама, только глаза были… странными, как у змеи. Но рев солнечного пламени все еще звучал у нее в ушах и поэтому ее это не слишком удивило.

Тиффани медленно достала Корнукопию из кармана и передала ей.

– Ты ведь госпожа Лето? – спросила она.

– А ты пастушка, которая стала бы мною? – в словах слышалось шипение.

– Я не хотела! – быстро сказала Тиффани. – Почему ты выглядишь как я?

Госпожа Лето присела прямо на траву. Так странно смотреть на саму себя. Тиффани заметила, что сзади на шее у нее была маленькая родинка.

– Это называется резонанс, – сказала Лето. – Ты знаешь, что это такое?

– Это означает «совпадение колебаний», – ответила Тиффани.

– Как пастушка может это знать?

– У меня есть словарь, – сказала Тиффани. – И я, между прочим, ведьма.

– Ну что ж, в то время как ты подхватывала кое-какие понятия у меня, я тоже научилась кое-чему у тебя, умная пастушья ведьма, – сказала Госпожа Лето. Тиффани она начала напоминать Аннаграмму. И это было облегчением. Она не была ни мудра и ни мила… еще одна могущественная, но не пугающе умная особа и, честно говоря, она немного действовала на нервы.

– Какова ты на самом деле? – спросила Тиффани.

– Как жар раскаленной дороги, как аромат яблок.

Прекрасный ответ, подумала Тиффани, но не очень полезный, как таковой.

Тиффани села рядом с богиней.

– Я попала в беду? – спросила она.

– Из-за того, что ты сделала с Зимовым? Нет. Он умирает каждый год, так же, как и я. Мы умираем, мы спим, мы просыпаеся. Да и к тому же… ты была развлечением.

– О? Я была развлечением, вот как? – сказала Тифани, прищуриваясь.

– Что ты хочешь? – спросила Госпожа Лето.

Да, подумала Тиффани, точно как Аннаграмма. Намеков совершенно не понимает.

– Хочу? – ответила Тиффани. – Ничего. Только лето, пожалуйста.

Госпожа Лето была озадачена.

– Но люди всегда что-то хотят от богов.

– Но ведьмы не берут плату. Зеленая трава и голубое небо, этого достаточно.

– Что? Ты и так их получишь! – голос Госпожи Лето звучал одновременно удивленным и раздраженным, и Тиффани немного язвительно порадовалась этому.

– Вот и хорошо, – ответила она.

– Ты спасла мир от Зимового!

– Я спасла его от глупой девочки, мисс Лето. Я исправила то, что сама же испортила.

– Одну маленькую ошибку? Ты будешь глупой девочкой, если не примешь награду.

– Я буду благоразумной молодой женщиной, если откажусь, – сказала Тиффани и ей понравилось, как она это сказала. – Зима закончилась. Я это знаю. Я довела дело до конца. Куда повело меня, туда я и пошла. Я выбрала свой путь. Я сделала выбор, когда пошла танцевать с Зимовым.

Госпожа Лето встала.

– Поразительно, – сказала она. – И странно. Теперь мы попрощаемся, но сначала я должна сделать кое-что еще. Встань, молодая женщина.

Тиффани поднялась на ноги и когда она взглянула в лицо Госпожи Лето, золотистые глаза превратились в провалы и втянули ее в себя.

И затем лето наполнило ее. Хотя все продолжалось лишь в течение нескольких секунд, для нее время растянулось дольше.

Она раскачивала стебли кукурузы в полях, наливала яблоки зрелостью, побуждала лосося выпрыгивать из потоков – ощущения нахлынули разом и слились в одно величественное, сверкающее, золотисто-желтое чувство лета…

…которое стало раскаляться. Солнце заалело в палящих небесах. Тиффани плыла сквозь воздух, горячий, как кипящее масло, в обжигающее спокойствие самого сердца пустыни, где погибают даже верблюды. Здесь не было ничего живого. Ничто не двигалось, кроме пепла.

Она опустилась на дно высохшей реки с выбеленными скелетиками животных по берегам. Грязи здесь не было, в этом жаровом шкафу земли не было даже капельки влаги. Вместо воды в реке текли камни – каемчатые, как кошачий глаз, агаты; одиночные кристаллы гранатов; громовые агаты с разноцветными кольцами – бурые, оранжевые, бежевые, белые камни; камни с черными прожилками – все они были отполированы жаром.

– Здесь сердце лета, – прошипела Госпожа Лето. – Бойся меня так же, как и Зимних Дел Мастера. Мы не вы, хотя вы и дали нам образы и имена. Мы – огонь и лед в равновесии. Не вставай между нами снова…

Что-то зашевелилось. Они лезли из расщелин в камнях, как будто камни ожили: бронзовые и красные, коричневые и желтые, черные и белые, с пестрыми и неумолимо сверкающими чешуйками. Змеи пробовали на вкус раскаленный воздух раздвоенными языками и торжествующе шипели.

Образы исчезли. Мир вернулся.

Вода утекала. Никогда не затихающий ветер раздергал туман и пар в длинные ленты облаков, но непокоренное солнце пробивалось сквозь них. И, как это всегда случается и случается слишком быстро, странное и чудесное стало воспоминанием, а воспоминание стало фантазией. Завтра и она пропадет.

Тиффани шла по траве там, где стоял дворец. Еще оставались пара кусков льда, но через час и они растают. Еще клубились облака, но и их унесет ветер.

Нормальный мир со своими незатейливыми маленькими песенками проталкивался в нее. Она вышла на сцену после окончания представления и кто бы сказал сейчас, что оно вообще было?