Зимний Фонарь (СИ)

— Так на каком основании мы не получили приглашения на казнь, господин Рейст? — Предвестница, отказываясь от помощи кучера, спускается на выстланную булыжником площадь и окидывает красморовцев презрительным взглядом. — Вам известны наши традиции; сам сателлит дал мне обещание, что ни одна из них не будет предана забвению.

— Госпожа Вайс, — выпрямляясь струной, с достоинством отвечает молодой человек, — мурмураций не рассчитывал на широкое освещение этой казни, поскольку все приговорённые связаны с ABICO, — и, чуть понизив голос, присовокупляет: — Запрещённым на территории Карпейского Каэльтства демиургическим культом.

— Я знаю, кто такие ABICO, — едва не рычит предвестница. Палач невольно пятится. — Это ничего не меняет.

Из кареты тем временем выбирается белокожая девушка. Юбки её платья накрахмалены, а каштановые волосы собраны в аккуратную причёску. Глаза послушницы холодны и колючи; со стороны она больше напоминает куклу, нежели живого человека. Шатенка уверенно спрыгивает со ступеньки и подходит к наставнице.

— Мама, — взволнованно теребя Верховную за край мантии, зовёт ту девушка и поднимает вопросительный взгляд, — ты же сказала, что мы будем выбирать мне защитницу. Кто все эти люди?

— Радость моя, — успокаивающим голосом обращается к названной дочери тихоходка и, касаясь её плеч, опускается на колено, — совсем скоро ты станешь полноправной Зарёй, а это значит, что ты должна выбрать ту, кто будет защищать тебя ценой собственной жизни.

— А как же ты?

— О, я больше не смогу заботиться о тебе в той же мере.

Девушка недоверчиво хмурится. Закономерно замечает:

— Но они же преступники.

— И именно ты можешь даровать одной из них свободу, — подтверждает женщина, разворачивая спутницу к смертникам. — Посмотри на них. Все они совершили тяжкое преступление против человеческого рода, но ты — ты их шанс на искупление. Не бойся, дитя. Они не причинят тебе вреда. Та гарде, что ты выберешь, не посмеет сделать тебе больно: вас свяжет особый контракт, что не позволит ей пойти против тебя.

Девушка придирчивым взглядом окидывает приговорённых; мускулы не дрожат на её лице, когда она видит оскорбляющие неподготовленный взор тела. Наконец внимание юницы сосредоточивается на мужчине, чьи раны почти затянулись. Названная дочь делает к нему несколько шагов и говорит:

— Его хочу, — и указывает пальцем на смертника.

— Но почему, дитя моё? — недоумевает Верховная и осторожно напутствует: — Выбери женщину, дорогая. Из неё мы можем воспитать союзницу.

— Мне не нужна союзница, — хмуро, — мне нужен гард. Этот выглядит здоровее остальных — мне не придётся ждать, когда он поправится.

Предвестница напряжённо смотрит на палача:

— Извольте объясниться, господин Рейст, — властно требует она, — вы что, сжалились над этим преступником?

Красморовец поначалу теряется. Он не сразу понимает, о ком идёт речь, а как до него доходит, то отвечает:

— Никак нет, госпожа жрица, — волнуется палач. — Это… дезертир. Из «Кемистри». У него… у него это… ускоренное восстановление.

На мгновение тихоходка погружается в раздумья. Она пытается здраво взвесить все преимущества и недостатки, что может подарить её подопечной этот союз. Глаза последней пылают таким восторгом, какой бывает только у детей при получении долгожданного подарка.

— Мужчина, значит? — усмешкой кривит рот предвестница, сводя брови к переносице. Послушница без тени сомнений смотрит на наставницу и кивает. — Что ж, будь по-твоему.

Гордо задирая нос, девушка движется к выбранному. Из-за шлема смертник не слышит её, но отчего-то вздрагивает, когда та приближается. Тем временем предвестница с презрением взирает, как то, что должно было стать топливом жертвенного огня, было избрано… во имя чего?

Защиты?

Шатенка несмело подходит к худощавому мужчине и, щёлкнув защитным механизмом, стягивает с него депривационный шлем. Лицо закрывают грязные русые волосы. Незнакомец расправляет плечи и поднимает на девушку взгляд. Среди спутанных прядей вспыхивают белоснежные зрачки.

— Emech nonel… — хрипло произносит смертник и, поднимаясь на ноги, усмехается. — Dej sazerkkon zos?

— Zex sazerkkor zos deemoire, — отвечает будущая вестница, и в зелени её глаз вспыхивает огонь, — derliempf. Ты недостоин, чтобы с тобой говорили на этом языке.

Едва наклонив голову, дезертир замечает знакомую тень среди безликих гаргулий. Она едва выделяется: во всяком случае, недостаточно, чтобы её приметил кто-то ещё. Выбранный в предвкушении затаивает дыхание.

Но ничего не происходит.

Едва снайперский прицел находит его, как тут же отворачивается. Позиция остаётся пустой.

Эпизод третий

Нулевая Высота: Киноварийск

10-24/994

Мир на грани вымирания.

Вот только каждый век человечество переходит новую грань.