Читаем Зигфрид полностью

— Поедем, Грани! — воскликнул он. — Может быть, там я встречу новые приключения, а женить меня насильно никто не может.

И, пустив коня шагом, он поехал вдоль берега Рейна, разыскивая место, где бы можно было переправиться.

Окружив юношу, речные нимфы завели вокруг него хоровод и с глазами, полными любви и ласки, пели:

На Рейне в БахарахеВолшебница жила,Девиц держала в страхе,Мужчин в полон брала.Никто на белом светеКрасавицу не влек.Но кто попал к ней в сети,Спастись уже не мог.На суд явиться девеЕпископ дал приказЯвилась — был он в гневе,Взглянул — и гнев погас.Он улыбнулся мило,«Бедняжка Лоре Лей,Какая злая силаЦарит в душе твоей?»«Святой отец, я радаВзойти бы на костер,Мне жить страшнее ада,Ведь губит всех мой взор.Я жгу сердца глазами,Мигну, и все за мной.Меня пошлите в пламя —И жезл сломайте мой».«Мне духу б не хватило,Красотка Лоре Лей.Ты сердце мне разбилаИ жизнь мою разбей.Тебя судить нет мочи.Признайся, почемуТвои так жгучи очи? —От них я смерть приму».«Смеяться над убогойГрешно, отец святой,Прошу теперь у БогаХоть жалости простой.И жизнь мою, поверьте,Бестрепетно отдам,Желая скорой смерти,Пришла я нынче к вам.По милому тоскую,Судьбу свою кляня;Он в сторону чужуюУехал от меня.Речей моих услада,Ланит румяных цвет,Живая нежность взгляда —Вот чар моих секрет.У смертного недугаДуша моя в плену,Бледнею от испуга,Лишь в зеркало взгляну.И встречу смерть без дрожи,Как завещал Христос,Пусть мир исчезнет божийИ с ним виновник слез».Прелат призвал трех стражей:«С ней в монастырь — скорей!Лишь Бог от силы вражьейИзбавит Лоре Лей!Монахиней смиреннойТы мир свой обретешь,Молись Творцу вселенной,Покуда не умрешь».К монастырю сквозь далиТропа ведет коней,К трем рыцарям в печалиВзывает Лоре Лей!«Позвольте мне поднятьсяНа тот утес крутой,Увижу, может статься,Мой замок над рекой.На Рейн глубокий гляну,На эту красоту,Потом, коль надо, стануНевестою Христу».И дева по отвеснойПо каменной стенеВзобралась и над безднойЗастыла в вышине.«Я вижу парус белыйНад синью рейнских вод,Ко мне пловец умелый,Мой суженый плывет.Ко мне навек счастливой,Мой суженый, скорей!» —И кинулась с обрываВ пучину Лоре Лей.Плыла по Рейну лодкаС хоругвью и крестом,Епископа красоткаВ пловце узрела том.Чтоб силу чар отринуть,Чтоб отвести напасть,Успел он меч откинуть,К распятию припасть.Не он ли песню этуСюда на Рейн принес?Разносится по свету,Когда гудит утес:      Лорелей,      Лорелей,      Лорелей!Трижды эхом в груди моей!

Прекрасные речные нимфы шумели, брызгали в Зигфрида водой, одна за другой подплывали к нему, ласково заглядывали в очи.

— Милые мои подружки, — смеясь сказал Зигфрид, — спасибо вам за ваши игры и песни, вы все так прекрасны, что я не могу ни одной из вас отдать предпочтение. Помогите мне, милые девы, переправиться на другой берег, ибо мои сестры-ласточки предсказывали мне много интересных приключений на этой загадочной земле.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза