Читаем Зигфрид полностью

Путь пилигримаК вершинам, вдаль,Где сладким жаломСтанет печаль;Являя небо,Внушил мне склон,Что для восторговТам нет препон.В бессмертной жизни,Вечно любя,Смотрю оттудаЯ на тебя.На этой вершинеСиянью конец —Дарован теньюПрохладный венец.С любовью выпейМеня скорей,И я почиюВ любви моей.Смерть обновляетВ своей быстрине,И вместо кровиЭфир во мне.Жизнь и надежда —В солнечном дне,Смерть моя — ночью,В священном огне.

Еще плачут избранники твои, дитя птиц, плачут там на земле, твоими слезами умиления и бесконечной благородности, хотя века с тех пор протекли; когда мать вскоре поспешила за тобою в ликовании небесном, она была первою на новой родине.

Золотая Змея Гиннунгагап превратилась в королеву, королева — в мадонну, и грустное лицо твое, дитя, стало теперь моим лицом.

Отброшен камень прочь —Настало воскресенье!Твоя Святая ночь —Всеобщее спасенье.Земля побеждена;Бегут печали нашиОт этого винаВ твоей целебной чаше.На свадьбе смерть — жених;Невестам все светлее;Достаточно елеяВ светильниках у них.Едва под небесамиПробьет желанный час,Людскими голосамиОкликнут звезды нас.К тебе одной, Мария,Из этой мрачной мглы,Летят сердца людские,Исполнены хвалы.Небесная царица,Детей освободи!Недужный исцелится,К твоей прильнув груди.Взыскуя горней дали,Превозмогая боль,Иные покидалиПлачевную юдоль.В печалях нам подмога,Своих святые ждут.Туда нам всем дорога,Там вечный наш приют.Увозит наших милыхБлагая смерть во тьму,И плакать на могилахНе нужно никому.Утешенный в томленьеНебесными детьми,Ночное исцеленьеБезропотно прими!В надежде бесконечнойНе ведаем забот;Веками к жизни вечнойЗемная жизнь ведет.Небесными лугамиУпьемся, как вином;Светить мы будем самиВ сиянье неземном.Не знает ночь рассветаВ прибое волн своих.Навек блаженство это —Единый стройный стих.Всего на свете краше,Не меркнет ни на мигСвятое солнце нашеГосподень ясный лик.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы

Львиный мед. Повесть о Самсоне
Львиный мед. Повесть о Самсоне

Выдающийся израильский романист Давид Гроссман раскрывает сюжет о библейском герое Самсоне с неожиданной стороны. В его эссе этот могучий богатырь и служитель Божий предстает человеком с тонкой и ранимой душой, обреченным на отверженность и одиночество. Образ, на протяжении веков вдохновлявший многих художников, композиторов и писателей и вошедший в сознание еврейского народа как национальный герой, подводит автора, а вслед за ним и читателей к вопросу: "Почему люди так часто выбирают путь, ведущий к провалу, тогда, когда больше всего нуждаются в спасении? Так происходит и с отдельными людьми, и с обществами, и с народами; иногда кажется, что некая удручающая цикличность подталкивает их воспроизводить свой трагический выбор вновь и вновь…"Гроссман раскрывает перед нами истерзанную душу библейского Самсона — душу ребенка, заключенную в теле богатыря, жаждущую любви, но обреченную на одиночество и отверженность.Двойственность, как огонь, безумствует в нем: монашество и вожделение; тело с гигантскими мышцами т и душа «художественная» и возвышенная; дикость убийцы и понимание, что он — лишь инструмент в руках некоего "Божественного Провидения"… на веки вечные суждено ему остаться чужаком и даже изгоем среди людей; и никогда ему не суметь "стать, как прочие люди".

Давид Гроссман

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза