Жуков

Немногие уцелевшие в эту ночь из дивизии СС «Викинг» и попавшие в плен рассказывали: «Наша дивизия, насчитывавшая около 7000 солдат и офицеров, за две недели потеряла более 4000 человек. Нам приходилось все время отступать под ураганным огнем русских. Дороги были запружены брошенными машинами и орудиями. Мы было в отчаянии. В ночь на 17 февраля солдатам выдали по усиленной порции водки и разрешили съесть неприкосновенный запас продуктов. В 2 часа был объявлен приказ, в котором говорилось, что на помощь извне больше нечего рассчитывать. На рассвете была предпринята последняя и самая отчаянная попытка вырваться из кольца. Впереди шла дивизия СС «Викинг», за ней мотобригада «Валлония». Замыкали колонну штабы и остатки 72-й и 112-й пехотных дивизий. Всего в колонне было около 8000 солдат и офицеров. Пушки, автомашины, все военное имущество было приказано бросить. Едва мы прошли 300 метров, как на нас напали русские танки. За танками появились казаки. Нам удалось спрятаться около разбитых автомашин. На следующий день утром мы сдались в плен».

Враг потерял в боях 55 тысяч убитыми. Среди них нашли труп сухонького старика. Пленные опознали своего командующего генерала Штаммермана. «По данным 2-го Украинского фронта, — подвел впоследствии итог Жуков, — в плен было взято 18 тысяч человек и боевая техника этой группировки. Столица нашей Родины 18 февраля салютовала войскам 2-го Украинского фронта. А о войсках 1-го Украинского фронта не было сказано ни единого слова.

…И. В. Сталин был глубоко не прав, не отметив в своем приказе войска 1-го Украинского фронта, которые, как и воины 2-го Украинского фронта, не щадя жизни, героически бились с вражескими войсками там, куда направило их командование фронтом и Ставка. Независимо от того, кто и что докладывал И. В. Сталину, он должен был быть объективным в оценке действий обоих фронтов… Я думаю, что это была непростительная ошибка Верховного», — заметил Г. К. Жуков в мемуарах.

В приказе 23 февраля 1944 года Сталин назвал эту операцию «новый Сталинград на правобережье Днепра». И. С. Конев получил свою победу — погоны и звезду Маршала.

* * *

18—20 февраля 1944 года Г. К. Жуков был в Москве и доложил Сталину свои соображения о развитии наступления. Нужно «поймать» врага на внезапности: немецкое командование, положившись на необычайно рано наступившую распутицу, никак не ожидает от наших войск не то что наступления, а даже элементарной активности. Это «необоснованный расчет», подчеркнул он.

В ходе обсуждения в Ставке был отработан грандиозный замысел: 1-й Украинский фронт ударом, рассчитанным на несколько сотен километров, выйдет в предгорья Карпат, где-то у города Черновцы. При успехе красивой операции, задуманной Жуковым, все группировки врага, находившиеся южнее, в том числе в Румынии, лишились коммуникаций на кратчайшем расстоянии. Питать южный участок фронта им придется далеким кружным путем через Венгрию. 2-му Украинскому фронту идти южнее, в направлении Ясс.

Верховный приказал не теряя времени начать наступление. Снова Жуков отправился координировать действия этих фронтов.

Многодневное совещание с Ватутиным и другими генералами в штабе 1-го Украинского фронта. Утрясли детали. Тут Ватутин вызвался выехать в армии, проверить их готовность. Жуков резонно посоветовал ему, командующему фронтом, остаться на месте, а в войска отправить своих заместителей. Азбучные истины в военном деле. Ватутин настаивал. Разумеется, член Военного Совета поспешил поддержать его. Георгий Константинович неохотно согласился.

Случилось, несчастье: в поездке на машину командующего фронтом напали бандеровцы. В перестрелке Ватутина тяжело ранили, он выбыл из строя и через несколько недель скончался. Красная Армия потеряла талантливого полководца.

1 марта 1944 года командующие армиями, начальники родов войск и служб тыла фронта получили лаконичный приказ: «В связи с ранением Николаева сего числа на основании указания Ставки Верховного Главнокомандования я вступил во временное командование 1-м Украинским фронтом. Г. Жуков».

4 марта войска фронта развернули наступление в рамках утвержденной Ставкой стратегической операции. Противник снова Манштейн, которого в вермахте еще единодушно считали самым выдающимся стратегом. Он попытался было подтвердить свою репутацию, для начала правильно определив направление ударов войск 1-го Украинского фронта и приблизительно их силу. Открытие не могло не потрясти немецкого стратега — впервые в истории советско-германской войны совместно действовали три наших танковых армии!

Манштейн понял, что дело идет к окружению противостоявшей 1-му Украинскому фронту группировки. Завязавшееся с 7 марта «ожесточеннейшее сражение» достигло такого накала, «которого мы не видели со времен Курской дуги», — заключил Жуков. Оно шло более недели и закончилось глубоким прорывом наших танковых соединений. Это были исключительно тяжелые бои, в которых во всем блеске проявился полководческий талант Жукова.