Жуга. Осенний лис

– Не говори, сначала выслушай! – пылко прервал его бард. – Я помогал тебе, я видел всю игру от самого начала. Моя вина, что Олле стал… тем, кем он стал. Ты помнишь наш уговор? Я не прощу себе, если не увижу, чем всё кончится, я должен. Если вы меня не возьмёте, я пойду сам, один!

– Яльмар, – холодно сказал Жуга. Налетавший ветер взметнул его рыжие волосы. – Возьми верёвку и свяжи его. А лучше сразу привяжи к мачте.

– Не имеете права! – вскричал бард, отступая. – Вы клятву давали! Ты… Ты же обещал, Жуга! И ты, Яльмар, тоже обещал, что я пойду с вами!

– А может, пусть его идёт? – сказал вдруг Яльмар.

Жуга с сомнением наклонил голову.

– Ты думаешь?

– Там, где сильным делать нечего, сойдёт и слабый. Он же скальд, а для них незнанье хуже смерти. И потом… – он посмотрел на Рика и закончил: – И потом, мне кажется, что вы вернётесь. Все. И скоро.

Жуга колебался недолго. Махнул рукой.

– Что ж, раз так… Ладно. Пусть идёт. Ждите нас два дня.

– А что потом?

– Решайте сами. Тил, ты идёшь?

– Иду, – эльф мягко высвободил руку из пальцев девочки, встал и принялся собираться. Широко раскрытыми глазами та смотрела ему вслед. В сундучке Гертруды отыскались платья, одно из них, зелёное с коричневым, Жуга укоротил ножом и подогнал для девочки. Оно было ей почти впору.

Оружия с собой почти не взяли. Все трое быстро собрались и двинулись вперёд, доверившись драконьему чутью. Рик ловко пробирался меж огромных валунов, распугивая птиц, поспеть за ним было нелегко. Дракон, похоже, знал, куда идёт. Тропа уводила их всё вверх и вверх. Кнорр вскоре превратился в маленькую лодочку, отсюда, с высоты, было видно, как варяги разбрелись вдоль берега и принялись бить птицу: порожних рейсов Яльмар не одобрял. А вскоре каменистый выступ мыса заслонил корабль, и путники остались наедине со скалами, слепыми бельмами снегов и скудными подушками растительности. Никто не говорил, шли молча. Вдалеке внизу шумел прибой.

Наверное, прошёл час или все два, прежде чем дракон привёл их к небольшой расселине меж скал и уверенно скользнул туда, не дожидаясь остальных. Жуга достал из сумки припасённые факелы из тряпок, пропитанных смолой, добыл огонь и покосился на Вильяма.

– Может, всё-таки передумаешь?

Тот решительно помотал головой:

– Нет. Я пойду. Дай мне тоже факел.

– Пока обойдёмся одним.

Он оглядел своих спутников.

– Ну, вперёд, что ли?

И первым вошёл под узкие своды пещеры.

Лаз петлял. Вёл в глубину горы. Чад факельного пламени щипал глаза. Вильяму выпало идти вторым, и он не слишком различал, куда идёт, и видел только спину травника. Трещина была широкая и достаточно высокая, чтоб не приходилось нагибаться. Дракон, во всяком случае, пролез без труда. В лицо тянуло тёплым сквозняком, который вскоре превратился в настоящий жар. Вильям вспотел. Куда мог вывести туннель? В глубины раскалённых недр? К подножию исполинского кузнечного горна? Вильям не знал и не хотел об этом думать, но думал всё равно. Он шёл и размышлял о событиях последних месяцев, об Олле, об Арнольде, о Линоре. О плавании варягов через океан. О собственных задумках, о набросках и черновиках незаконченной пиесы. В голове вертелись фразы, сталкивались рифмы. Не было только времени, чтобы остановиться, достать карандаш и записать их. «Ничего, – рассеянно подумал Вильям. – Ничего. Вернёмся – запишу».

За размышленьями бард пропустил момент, когда все трое вышли в полумрак пещеры. Он остановился и огляделся по сторонам.

Отблески мерцающего красноватого сияния скользили по стене и освещали потолок. Свет шёл снизу, из длинного широкого разлома, уходившего вдаль и терявшегося в темноте. Пещера была огромна. Справа-слева высились нагромождения камней. Воняло серой. Молодой вулкан был жив и яростен. Вильям помедлил, вслед за травником и Телли подошёл к обрыву и несколько мгновений там стоял, оцепенело глядя под ноги, туда, где далеко внизу остервенело клокотало варево подземного котла. Изломанные трещины удушливо краснели на поверхности тёмной, лениво колеблющейся лавы. Сухой и ровный жар вздымался в высоту и бил в лицо. Глаза у всех троих мгновенно заслезились, бард закашлялся и прикрыл лицо плащом. Вдоль стен ползли и извивались струйки пара – через трещины в подножии вулкана внутрь просачивалась вода.

– Яд и пламя, – вдруг выругался Жуга так хрипло и так неожиданно, что Вильям вздрогнул, не узнав его голос. – Где Рик? Куда он мог деваться? Тил, ты чувствуешь его?

Эльф на мгновение закрыл глаза. Лицо его окостенело.

– Он здесь, – сказал он наконец. – Он где-то здесь. Пошёл вперёд.

– Раз так, пойдём за ним. Ты взял доску?

– Да, взял. Ты хочешь посмотреть?

– Нет. После как-нибудь. Вильям, запоминай дорогу. Может быть, придётся возвращаться одному.

Бард промолчал.

Травник огляделся, выбирая путь, ткнул факел меж камней и затоптал ногой: света от вулкана было предостаточно. Жара снедала. Жуга и Вильям сбросили плащи, но всё равно были оба потные и красные. Лицо Тила оставалось бледным и казалось спокойным. Однако не прошли они и мили, как травник вновь остановился. Замерли и Тил с Вильямом.

– Что случилось?