Жуга. Осенний лис

– Нам надо хоть немного отдохнуть, – сказал наконец Жуга. Он стащил сапоги, опустил ноги в ручей и закатил от наслаждения глаза. – А-ах! Наконец хоть что-то хорошее! Целый месяц об этом мечтал… Чего уставились? Давайте присоединяйтесь. Воды на всех хватит.

Недолго думая Хансен с Орге скинули сапоги и последовали его примеру. Некоторое время все трое сидели в ряд на берегу, бултыхая ногами в ручье, и вскоре перестали обращать внимание на тошнотворный запах. Жуга распаковал мешок, достал мясо и лепёшки. Котёл, который всю дорогу без толку тащили на себе, наполнили водой, высыпали в него последние, уже начавшие плесневеть зёрна тархони и больше часа ждали, пока те разбухнут. Меняли воду. Мучная каша получилась не ахти, но в целом съедобная. Во всяком случае, никто не жаловался.

Внезапно Орге насторожился, поднял голову и перестал жевать.

– Ты слышал?

Травник с Хансеном переглянулись.

– Я – нет, а ты?

– Я тоже ничего не слышал. Что случилось?

– Тихо! – Орге поднял руку, призывая к тишине. – Вот опять…

Наконец сквозь тихое журчание воды донёсся шорох камня. В одно мгновенье травник оказался на ногах и выхватил топор.

– Кто здесь?

Движенье в темноте вначале показалось ему тихим и обманчиво медлительным, и только после стало ясно, почему: двигалась волна. Мохнатые тела обрушились внезапно, сразу с нескольких сторон. Воздух наполнился вонью, топотом и сдавленными воплями. Вокруг ног травника образовались мерзостное копошение и толкотня. Острое распороло штанину, полоснуло по ноге, ещё два или три кольнули под колени. Кто-то попытался перекусить сухожилие. Жуга истошно закричал и коротко ударил. Лезвие секиры с чавканьем врубилось в плоть, прошлось по нападавшим, как коса. Заверещали. Двое или трое с визгом отлетели прочь, остальные заработали ножами и зубами ещё быстрее.

– Сапоги! – возопил Жуга, отчаянно отпинываясь и отмахиваясь от наседавших тел. – Скорей обуйтесь!.. Хансен… ноги!!!

Крича скорей от омерзенья, чем от страха, Жуга с остервенением работал топором, стараясь не пустить противника к ручью. На смену убитым лезли новые. Маленькие тела с шипением и писком сталкивались в узком проходе. Обернуться не было возможности, оставалось надеяться, что друзья сумеют защититься.

Хансен торопливо бил кресалом. Наклонился, раздувая трут. Увидел, как Жуга упал под грузом нападавших, и теперь ошалело смотрел, как копошащаяся куча медленно раскачивается и вспухает изнутри. Через мгновенье холмик лопнул, как нарыв. Рыжее чудовище приподнялось, взмахнуло топором и выстрелило телом, словно камнем, в мешанине рук и ног. Движенья травника, казалось, сделались ещё быстрее.

– Зажигай! – вопил двараг, орудуя ножом. – Гертруда, зажигай!

Хансен наконец сосредоточился и выкрикнул заклятие. Трут вспыхнул, вспышка света озарила пещеру. Свеча занялась. Нападавшие разом развернулись и исчезли так быстро, словно растворились в толще камня. Ещё мгновение травник стоял с топором наготове, вслушиваясь в писк и удаляющийся топот, затем обернулся. Похоже, свет и был причиной столь стремительного бегства.

Хансен поднял свечу.

– Чёрт… Жуга, ты где? – спросил он, всматриваясь в темноту. – Ты цел, Жуга? Да не молчи же, чёрт тебя дери! Ты цел?

– Не знаю. – Травник выступил из темноты. Ноги его ниже колен были залиты кровью, штанины превратились в лохмотья.

– Ноги?..

– Вроде не достали.

Хансен облегчённо перевёл дух, хотел ещё что-то сказать, но горло перехватило. Он опустил глаза.

– Свет, – потребовал Жуга. – Неси свечу.

Хансен с Орге медленно приблизились. Травник нагнулся над убитыми. Перевернул лицом вверх одного, другого и выпрямился.

Помолчал.

– Это и есть твои скавены, Орге?

Маленький гном ничего не ответил. Казалось, он был потрясён.

Пересыпанные грибным крошевом, тела казались совершенно обнажёнными, лишь у двоих или троих виднелось пояса из кожи. Ростом подземные твари оказались травнику меньше, чем по пояс – они на полголовы были ниже Орге. Густые, слипшиеся от крови волосы покрывали серую рыхлую кожу с ног до головы, спадая на спину неровной гривой. Голые сморщенные мордочки со вздёрнутыми длинными носами и огромными глазищами почти ничем не напоминали лица. Ни у кого из них, ни выше пояса, ни ниже, не виднелось ни малейших признаков пола.

– Господи… – пробормотал ошеломлённо Хансен. – Господи… Они не женщины и не мужчины… Что это такое, Орге? Что ЭТО такое?

В его голосе слышались нотки истерики.

– Гринты, – пробормотал маленький гном и медленно встал. Руки его дрожали. – Яганы… Рабочие особи. Как пчёлы или муравьи. Имир, я даже подумать не мог, что все эти истории – правда!

– Но… но… – Хансен поднял голову. – Но… кто их рожает?

Орге побледнел, затем резко развернулся и схватился за горло. Его вырвало.

– Яд и пламя, – Жуга перевернул ногой ещё одно тело и плюнул. – Яд и пламя. Неужели Ашедук мечтал быть царём… над этими?