Жизнь в Советском Союзе была...

Глава 2. Пионерские лагеря — жизнь за железной оградой

1.

В представлении некоторых людей, пионерский лагерь — это место где злой тоталитарный режим заставлял маленьких детей ходить строем и носить пионерскую форму. Ага, точно. Всякий раз, когда меня отправляли в лагерь, мне в обязательном порядке клали черные брючки, белоснежную рубашечку и красненький шелковый треугольник, который ловким движением рук повязывался на шее, превращаясь в пионерский галстук. И я это все надевал, и даже маршировал в плотном строю по три- четыре человека в шеренгу. И делал я это аж три раза за смену: на открытие и закрытие смены, и на праздник песни и строя. Все!

В остальное время, в те двадцать дней, когда меня не заставляли носить форму и ходить строем, я надевал спортивную футболку, советские хлопчатобумажные джинсы под названием "техасы", кеды советского или вьетнамского производства и шел на поле пинать мячик. Или читал книги, или загорал, или шел на качели-карусели, или сидел в беседке и о чем-то болтал с пацанами, а иногда и с девчонками, хотя о чем с ними можно болтать, когда вам по десять лет. Но в обязательном порядке каждая смена, проведенная мной в лагере, чем-нибудь мне да и запомнилась.

Даже самая первая. Мы поехали тогда с братом впервые в пионерский лагерь под названием "Чайка", принадлежавший Южно-Уральской железной дороге. Про лагерь этот мы уже были наслышаны от старших братьев, успевших там отдохнуть в свои юные годы. Правда, они, рассказывая о месте его нахождения, говорили о поселке Тактыбай, но в наше время уже была построена платформа "2060 км", от которой до лагеря было гораздо ближе.

Итак, в день отправки мать на трамвае привозила нас на стадион "Локомотив", там согласно нашему возрасту подбирался отряд, куда нас записывали, потом мать целовала нас на прощание и с этой минуты мы оставались на попечении воспитателя отряда и ее помощницы пионервожатой. Воспитателями в лагере были обычно педагоги из школ, принадлежащих железной дороге, так что часто ученики этих школ, отправляясь в лагерь, попадали под опеку тех, у кого они учились в течение учебного года. Пионервожатыми были либо студентки пединститута, либо молодые комсомолки, работающие в разных организациях на железной дороге. Конечно, среди пионервожатых иной раз попадались не только девушки, но и молодые парни, но ни разу они не попадали в тот отряд, где был я. Так что каково быть в отряде, где вожатым был парень, я не знаю.

После того, как все дети оказывались расписанными по отрядам, лагерь строился в колонну и со всеми возможными предосторожностями выступал в сторону железнодорожного вокзала. Транспорта на улицах тогда было немного, и ни одного затора или пробки наша колонна устроить не успевала, тем более, что и идти-то нам надо было всего одну трамвайную остановку.

На вокзале детей вели на платформу пригородных поездов, где нас уже ждала специальная электричка. Там были прощальные поцелуи детей и тех из родителей, кому не надо было в это день на работу и они могли проводить дитятко до вокзала. Потом нас по-отрядно рассаживали по вагонам и тут…. Если вы думаете, что поезд просто трогался и мы просто ехали, то это вы зря. И тут начиналась самая натуральная обжираловка кондитерскими изделиями. Дело в том, что практически всякий родитель, отправляя ребенка в лагерь, накупал ему кучу всяких сладостей и газировки в дорогу, боясь, видимо, того, что за те сорок минут, которые малыш проведет в электричке, он несомненно умрет от голода и от жажды.

Помахав на прощание маме и оставшись один, ребенок, оглядываясь по сторонам и узрев только незнакомые лица других детей, не зная, чем себя занять, поневоле вспоминал про взятые в дорогу сладости и начинал есть все подряд: печенье, вафли, конфеты, коржики, пирожки, обильно запивая все это лимонадом, "буратиной" или "колокольчиком", "Фанты" и других вредных "колл", тогда в СССР не продавали.

При этом сорили в вагонах и выбрасывали обертки и бутылки в окно, если находили открытую форточку.

Ехали практически без остановок. Только на станции "Полетаево" электричка притормаживала ненадолго, и в вагоны подсаживали детей живших не в Челябинске, а на мелких железнодорожных станциях, и ребятишек из детского дома, расположенного в этом поселке.

Детдомовские, несмотря на то, что были разновозрастные, всегда жили в лагере своим отдельным отрядом и как-то на отшибе, у них даже воспитатели были свои, из детдома. Еще бытовало мнение, что с ними лучше не связываться, дескать, если обидишь их малыша, то придут старшие и накажут по всей строгости. Может быть, это было и так, не знаю, не проверял, ни разу ни в какой конфликт с ними не вступал, да и повода не было.