Жизнь после смерти. 8 + 8

Получив такое богатое вознаграждение, рыбаки согласились. Спустя несколько дней господин вышел на побережье и купил акулу, случайно заплывшую в береговую зону. Помощники господина вместе с рыбаками соорудили на отвесном берегу огромную лебедку с катушкой в целый чжан[48] диаметром и намотали на нее тонкую железную цепь, выкованную Гномами. Господин Ху приказал рыбакам, которые умели охотиться на китов, подготовить лодки и гарпуны, а остальные же должны были погонять быков, чтобы те сильней натягивали цепь на лебедке. Крюк из коралла надобно было обернуть китовой кожей и зашить акуле в живот. Слугам господина было велено скупить всех пятнистых иглобрюхов, которых им удастся найти на рынке, вытащить у них желчные пузыри и набить сушеными водорослями, а затем тоже засунуть в мешок из китовой кожи. Когда все это было сделано, господин Ху велел рыбакам опустить акулу обратно в море, чтобы ее тушу отнесло прочь от берега, и чем дальше ее уносили волны, тем дальше протягивалась железная цепь, на которой держался коралловый крюк.

Когда все было готово, господин Ху с невозмутимым видом расположился на утесе рядом с лебедкой и стал выпивать и веселиться вместе с приближенными. Рыбаки терялись в догадках о том, что это значит, а один особо смелый пошел к нему выспросить, но вместо ответа господин лишь широко улыбнулся и напоил его вином допьяна. Так прождали они двадцать дней, а на двадцать первый господин спустился к воде прогуляться и вдруг увидел, что весь берег усыпан мертвыми медузами. Помешкав лишь мгновение, он сломя голову помчался наверх, к лебедке, крича рыбакам подстегнуть быков. И тут же пятьдесят китобойных лодок ринулись вперед по волнам.

Двенадцать быков тянули цепь, уже отошли на тридцать ли[49], а она все натягивалась как струна, будто вот-вот порвется. Но то было гномье изделие, так что прочности было не занимать, а вот фундамент под лебедкой уже готов был разрушиться. Молодой господин бросился к нему и велел помощникам, сведущим в строительстве, скорей починить его — те привалили его большими камнями и укрепили железными стержнями по два чи в длину. После господин велел рыбакам потянуть за рычаг. Со всей округи на берег сбежались зеваки поглазеть на это дивное зрелище. Цепь вытягивалась, вытягивалась, и тут все увидели, что оно будто тащит огромную волну. Похоже, громадное чудище вырывалось из последних сил, но тело его скрывали брызги, так что с берега была видна только неясная тень в толще воде.

По команде господина рыбаки-китобои поплыли на лодках поближе к волне и остановились шагах в пятистах от нее. Она вздымалась до небес, и рыбаки, с трудом держась на плаву, быстро метнули в водяной туман гарпуны на длинных цепях и сразу повернули назад. Двести наконечников, покрытых ядом, вонзились в туманное облако. Но сокрытое брызгами чудище билось все яростнее, и наконец господин отдал приказ всем возвращаться на берег. Слуги огромным штырем пригвоздили цепь от кораллового крюка к утесу, а сам Ху в это время развел костер, чтобы остаться на ночь и наблюдать за метаниями чудовища. Оно металось в разные стороны, будто пытаясь избавиться от плена, — но тщетно. Казалось, натянутая струной цепь вот-вот лопнет, но постепенно силы морского дьявола угасали.

На рассвете следующего дня господин приказал вынуть штырь и вновь тянуть цепь лебедкой. В этот раз быков уже было двадцать голов, и тянули они изо всех сил. Цепь натягивалась, и с каждым чи у людей, наблюдавших за зрелищем, сжималось сердце. Вода в море бурлила словно кипяток, никто не смел сойти на берег. Так продолжалось до самого вечера, пока наконец цепь вместе с чудищем не вытянули на сушу. Дрожа от страха, народ наблюдал, как огромный змей в судорогах бьется об песок, вздымая облака желтой пыли, застилавшей глаза, — будто Великий Дракон в яростном танце.

Это и был морской змей, которого хотел поймать молодой господин.

Силы чудовища почти иссякли, но он боролся еще целую ночь, и только наутро тяжелое тело обессилено упало на берег, а в пронзительно-красных глазах угасла жизнь. Тогда молодой господин вместе с подручными и рыбаками осторожно спустился к отмели, и люди увидели, как широко раскинул спицы коралловый крюк, впившись в горло змею, острые наконечники торчали из темно-серой чешуи. Тело змея было всего двадцать чи в толщину, но длиной аж в пятьсот чи, каждая чешуйка была площадью с целый стол и тверда, словно сталь, половина гарпунов так и не смогли ее пробить. В предсмертной агонии змей искрошил скалы у берегов, а сам не получил даже царапины. Ху велел раскрыть рот чудища: показался белый частокол острых зубов, а меж них застряли кости акулы-приманки, которую раненый змей уже не сумел проглотить.