Жизнь Николая Клюева

Многое в стихах молодого Клюева напоминает творчество крестьянских поэтов XIX века (И. Никитина, И. Сурикова, С. Дрожжина) и их последователей, поэтов-«суриковцев». Муза этих поэтов была жалобной, заунывной. Основная тема их творчества – горемычная бедняцкая доля; ведущий мотив – безысходность. «Долюшка злая», «подневольная жизнь батрака» – эти и другие выражения Клюев как бы заимствует из словаря крестьянских поэтов. С другой стороны, молодой Клюев был, очевидно, знаком и с поэзией русского революционного народничества (Н.А. Морозов, П.Ф. Якубович), и с некрасовской традицией (Л.Н. Трефолев). Гневные бунтарские настроения усиливаются в его стихах 1905 года. Жалобная мужицкая песня начинает звучать угрожающе: «И кому-то проклятия шлет». Освобождение народа от векового рабства – этим благородным пафосом проникнуты клюевские стихотворения революционной поры. Поэт жаждет изменения жизни и верит, что оно свершится с приходом Революции.

Где вы, невинные, чистые,

Смелые духом борцы,

Родины звезды лучистые,

Доли народной певцы?

Родина, кровью облитая,

Ждет вас как светлого дня...

«Порывы кипучие», увлекающие поэта, особенно ощутимы в «Гимне свободе» («Друг друга обнимем в сегодняшний день...»). Однако важно отметить, что даже в 1905 году – в самый апогей революции – Клюев воспринимает ее не только как социальное, но и как религиозное обновление. Бунтарские устремления Клюева были направлены на осуществление его религиозных чаяний (в духе раннехристианских апостольских заветов). Революция представала Клюеву наступлением царства Божьего, а долгожданное освобождение крестьян от нищеты и рабства было для него равносильно воплощению христианского идеала – «братства». Это роднит Клюева с русскими сектантами, религиозность которых выражала, как правило, социальный протест. Молодой Клюев (независимо от того, насколько близок он был к тем или иным сектантским общинам) глубоко усвоил мятежный дух русского сектантства, его «антигосударственность» и «антицерковность». (К официальной церкви Клюев в те годы относился недоверчиво и «православным» себя просил не считать). Встречая «свободу», люди «братски» обнимают друг друга и – в изображении Клюева – наряду с новыми революционными песнями слагают и «новые молитвы» («Гимн свободе»). Эта черта – слияние мятежного и религиозного чувства – выражает основную направленность творчества молодого Клюева.

На революционные события Клюев откликнулся не только свободолюбивыми стихами. Активный сторонник «народного дела», поэт с головой погружается в пропагандистскую работу: на собраниях и крестьянских «сходах» призывает к неповиновению властям, разъясняет решения Всероссийского Крестьянского союза. Есть основания полагать, что в апреле 1905 года Николай Клюев был подвергнут обыску и привлечен к дознанию в связи с тем, что распространял среди служащих станции Кусково Московско-Нижегородской железной дороги прокламации революционного содержания; во всяком случае, из запроса, направленного год спустя олонецким жандармским ротмистром Павловым помощнику начальника Московского жандармского управления в Московском и Звенигородском уездах, явствует, что по этому делу привлекался «некто Клюев». Идет ли речь об одном и том же лице или о разных людях, – не установлено.

В конце 1905 – начале 1906 года Клюев неутомимо продолжает свою деятельность в родных местах – Вытегорском уезде Олонецкой губернии. В январе 1906 года за антиправительственную пропаганду Клюев был арестован и заключен в тюрьму. Четыре месяца (с 25 января по 26 мая) провел он в вытегорской уездной тюрьме, затем был переведен в Петрозаводск, где пробыл еще два месяца (до 26 июля). Это было его первое тюремное заключение.

«Впервые я сидел в остроге 18 годов от роду, – рассказывал Клюев в 1923 году, – безусый, тоненький, голосок с серебряной трещинкой. Начальство почитало меня опасным и «тайным». Когда перевозили из острога в губернскую тюрьму, то заковали меня в ножные кандалы. Плакал я, на цепи свои глядя. Через годы память о них сердце мне гложет...».

Приводим полностью текст рапорта, направленного вытегорским уездным исправником олонецкому губернатору 26 января 1906 года. Этот документ (им открывается дело «О заарестовании в порядке охраны крестьянина Николая Клюева») – ценное свидетельство пропагандистской деятельности молодого поэта, его революционных настроений и намерений.