Жизнь наградила меня

Я вынимаю из кармана
стихотворенье для Романа,
и в нем написано: «Старик!
Переменивши материк,
легко переменить диету,
приятелей, подруг. На эту
возвышенную тему (несть
ей делая) романы есть».

Но нет романа про Романа —
старорежимного гурмана.
Роман на перемены лют:
он чтит лишь перемену блюд!
Но так как в этой перемене
всегда присутствуют пельмени,
я, перебравшись на Луну,
отравлюсь тотчас к Каплану.

Одним из подарков Каплану в этот день был сборник «Новые стансы к Августе»:

Взгляни сочувственно, Роман,
на здесь напущенный туман.
На след Пегасов а копыта,
на то, как двадцать лет убито.

А вот на Романово пятидесятипятилетие Бродский не пришел. Он появился наутро небритый, с головной болью, проглотил две таблетки аспирина и протянул Роману объяснительную записку:

Прости, Роман, меня, мерзавца,
дай по лицу!
Но приключилось нализаться
вчера певцу.

И потому в твоей гостиной
был только Юз.
Роман! Я был всегда скотиной
и остаюсь.

Прощенья нет подобной твари!
(Плюс иудей!)
И нет мне места в «Самоваре»
среди людей.

В приличный дом теперь ублюдка
не станут звать.
Там, где блистают Лорка, Людка,
мне не бывать.

Теперь мне пищей, вне сомнений,
одна маца.
Ни шашлыка, и ни пельменей,
ни холодца.

Ни рюмки даровой отныне!
Душою стар,
войду, как Моисей в пустыне,
в ближайший бар.

И прошепчу, припав к стакану,
сухой губой:
«Ура! Пятьдесят пять Роману.
Oh, boy, Oh, boy».

Роман Каплан стал владельцем «Самовара» в 1986 году. Когда-то это был итальянский ресторан «Джили», который Фрэнк Синатра купил для своего приятеля.

В квартире на втором этаже этого дома Синатра останавливался, когда бывал в Нью-Йорке, и «Джили» процветал: сама возможность увидеть легендарного Синатру привлекала посетителей.

В конце семидесятых Синатра уехал, владельцы сменились, а «Джили» превратился в «Джонни», скромный актерский ресторанчик. Просуществовал он лет семь и тоже закрылся. В 1986 году там был пустой зал с остатками архаического ресторанного оборудования.

Роман нашел нескольких партнеров и основал «Русский самовар».

Всё в этом доме было старым и запущенным – крыша, полы, отопление, электропроводка. Всё требовало замены или ремонта, но где достать на это деньги? У партнеров, включая Романа, денег было очень мало. К тому же никто из них не был профессионалом и не знал тонкостей ресторанного дела.

Преуспеть новому заведению в театральном сердце Манхэттена практически невозможно, если в него не вложены миллионы. Конкуренция невероятная: на 52-й улице кафе и рестораны в каждом доме. Два года «Самовар» еле теплился – то наводнение, то пожар, то лопнувшие трубы, то приказавшая долго жить вентиляция. Ситуация достигла критической точки, когда партнеры начали требовать обратно свои вложения…

Бродский приятельствовал с Романом и Ларисой, но понятия не имел, какие над «Самоваром» сгустились тучи. И хотя он только что получил Нобелевскую премию, застенчивым Капланам в голову не пришло попросить его о помощи. Да и вообще, просить за себя труднее, чем за других. Чего не осмелились сделать деликатные Роман и Лариса, сделала грубая натура, Люда Штерн.

У меня была надежда, что лауреат еще не успел истратить всех денег. Я осветила поэту «самоварную» ситуацию и воззвала о помощи.

«А башли не пропадут?» – это был единственный вопрос, который задал Бродский. Он не только сам вложил деньги, но и убедил Барышникова, обладающего большей финансовой мощью, вступить в дело. Доли недовольных партнеров были выкуплены, тлеющие угли в «Самоваре» начали разгораться.

Бродский часто бывал в «Самоваре». Если не считать светских приглашений в суперсферы, его ресторанная жизнь ограничивалась китайскими заведениями, кафе «Реджио» и «Самоваром».