Жизнь, которую мы потеряли

Мы с Лайлой поднялись, чтобы уходить.

– И последнее, Джо, – сказал Руперт. – Если это погоня за тенью, я до тебя доберусь. Не люблю, когда меня зазря напрягают. Все ясно?

– Ясно как день, – ответил я.

Глава 31

В тот день Карл меня явно не ждал.

После встречи с детективом Рупертом я высадил Лайлу у нашего дома и отправился в «Хиллвью» сообщить Карлу хорошие новости. Я рассчитывал найти Карла в инвалидном кресле у окна, но мои надежды не оправдались. Он весь день не вставал с постели. Потому что не мог. Его онкологическое заболевание было уже на той стадии, когда ему требовался кислород и питательные вещества, которые подавались ему через капельницу.

Миссис Лорнгрен поначалу не хотела пускать меня к Карлу, но смягчилась, когда я рассказал ей о нашем прорыве. Я даже показал ей страницы дневника с зашифрованными записями и их расшифровку. А когда я объяснил ей, что Карл невиновен, миссис Лорнгрен сразу помрачнела:

– Боюсь, я оказалась плохой христианкой.

Она отправила Джанет узнать, как себя чувствует Карл и готов ли он меня принять. И уже через минуту они отвели меня к нему. В комнате Карла, с крошечным слепым окном, я увидел кровать, приставной столик, деревянный стул и встроенный шкаф для одежды. Темно-зеленые голые стены украшал лишь плакат с инструкцией по соблюдению правил личной гигиены. Карл лежал в постели, в нос была вставлена трубочка, подающая кислород, а в вену – игла капельницы.

– Простите, что вламываюсь без предупреждения, – сказал я. – Но я обнаружил нечто такое, что вы непременно должны увидеть.

– Джо, я рад тебя видеть. Как по-твоему, сегодня выпадет снег?

– Нет, я так не думаю. – Я выглянул из окна на сухие ветки запущенного куста сирени, заслонявшие вид. – Сегодня я встречался с детективом.

– Ужасно хочется, чтобы пошел снег, – сказал Карл. – Всего лишь один большой снегопад, и я могу умереть спокойно.

– Я знаю, кто убил Кристал Хаген, – заявил я.

Карл посмотрел на меня так, будто пытался изменить ход своих мыслей:

– Ничего не понимаю.

– Помните дневник, который прокурор использовал в качестве главной улики для вынесения обвинительного приговора.

– Ох да, дневник. – Карл ответил мне меланхоличной улыбкой. – Она была такой милой девочкой. Отрабатывала свои чирлидерские движения на заднем дворе. Правда, она считала меня извращенцем – грязным педофилом. Да, я помню дневник.

– А вы помните строчки с цифрами вместо букв? Зашифрованные строчки? Я их расшифровал. Нет, мы их расшифровали: мой брат, я и девушка по имени Лайла.

– Ты даешь! – улыбнулся Карл. – Ну ты и голова! И что там сказано?

– Она писала, что ее принуждали к сексу, что ей угрожали, но о вас там вообще не было речи. Она говорила о ком-то с инициалами Д. Дж.

– Д. Дж.? – переспросил Карл.

– Дуглас Джозеф… Локвуд. Она имела в виду своего отчима, не вас.

– Значит, отчима. Бедная девочка.

– Если мне удастся заставить копов заново открыть дело, я смогу вас реабилитировать. А если они не захотят признать того, что именно тогда произошло… Что ж, тогда я возьму это на себя.

Карл вздохнул, его голова еще глубже утонула в подушке. Он снова переключил внимание на крошечное окошко и засохшую сирень за стеклом.

– Не нужно этого делать, – наконец сказал он. – Я не хочу, чтобы ты рисковал ради меня. И кроме того, я всегда знал, что не убивал ее. А теперь и ты знаешь. Для меня этого вполне достаточно.

Его ответ застал меня врасплох. Я не мог понять, как можно было быть таким спокойным. Лично я на его месте уже выпрыгивал бы из штанов от радости.

– Неужели вы не хотите, чтобы все узнали, что вы не убивали Кристал Хаген? Неужели вы не хотите восстановить свое честное имя? И во всеуслышание заявить, что прокурор совершил ошибку, посадив вас в тюрьму?

Карл ответил мне теплой улыбкой:

– Помнишь, я говорил тебе, что теперь измеряю свою жизнь в часах? Так неужели я буду тратить эти драгоценные часы на переживания по поводу того, что произошло тридцать лет назад?!

– Но ведь вы столько лет отсидели в тюрьме за преступление, которого не совершали! Это несправедливо.

Карл повернулся и, облизав бледным языком потрескавшиеся губы, пристально посмотрел на меня:

– Я не могу сожалеть об аресте, о тюремном заключении. Если бы не арест, меня бы здесь не было.

– Что вы хотите этим сказать? – удивился я.

– Ты ведь знаешь о пушке, которую я купил в тот день, когда убили Кристал? Так вот, я купил оружие, чтобы убить себя, а вовсе не бедную девочку.

– Убить себя?!

У него неожиданно сорвался голос, и Карлу пришлось откашляться, прежде чем продолжить:

– В тот день я не собирался напиваться до беспамятства. Это произошло совершенно случайно. Я пару раз приставил ствол к виску, но мне не хватило мужества нажать на курок. Тогда я достал из буфета бутылку виски. Собирался сделать пару глотков, прежде чем пустить в ход ствол. Так, просто для храбрости. Но, похоже, слегка перебрал. И в результате вырубился. А когда проснулся, двое здоровенных копов уже вытаскивали меня из дома. Если бы они меня не арестовали, то я наверняка довел бы до конца начатое дело.