Жизнь и смерть генерала Корнилова

– Да, они, негодяи, бьют сейчас со станции. Когда туда подойдут Неженцев и Марков, то они этот огонь перенесут на них. Они еще на заметили идущих к ним! – сказал Верховный. – Иван Павлович, прикажите артиллерии сейчас же занять позицию, так как центр не может двигаться вперед! – приказал Верховный, обратив внимание на критическое положение юнкеров.

Батарея мгновенно заняла позицию и открыла огонь по месту, указанному Верховным, который, не отрываясь, следил за боем. В это время стоявший рядом генерал Романовский вдруг подпрыгнул, приподняв правую ногу.

– Вы, что, Иван Павлович, ранены? – спросил Верховный.

– Никак нет, Ваше Превосходительство, пуля пробила только каблук, – произнес тот.

– Ваше Высокопревосходительство, посмотрите, левый фланг большевиков поднялся! – обратил я внимание Верховного.

– Да, да поднялись, негодяи! Туда подходят Неженцев и Марков. Долинский, передайте командиру батареи: беглый огонь по ним! – приказал Верховный, не отрываясь от бинокля.

Большевики от нашего удачного огня в панике сначала метнулись назад, а потом на мгновение скучились, так как навстречу бегущим большевикам выехал кто-то, махая шашкой. После этого большевики опять скрылись за окопами.

– Митинг, Ваше Превосходительство! – сказал генерал Романовский.

– Еще огонь, еще! – приказывал Верховный командиру батареи знаком руки.

В это время наши части подошли вплотную к большевикам, и заработали винтовки и пулеметы. Заметив подход наших частей, большевики перенесли огонь из шестидюймовки на них. Туда же ими был послан и блиндированный поезд. Подбодренные этим начавшие уходить товарищи повернули назад, чтобы дать отпор приближавшимся гененералу Маркову и полковнику Неженцеву. Положение наступающих могло стать тяжелым. Верховный, все время следивший в бинокль за полем боя, вдруг сказал:

– Я не враг, разрушающий церкви, но нужно спасти верующих! Передайте, Хан, немедленно, чтобы командир батареи послал не больше как три-четыре снаряда по колокольне кореновской церкви. Там определенно сидит большевицкий наблюдатель!

После третьего снаряда, попавшего в колокольню, действительно была прекращена со станции меткая стрельба по наступающим генералу Маркову и полковнику Неженцеву. В это время пришло донесение о коннице, показавшейся в тылу.

– Передайте генералу Эльснеру, чтобы он защищал обоз всеми имеющимися у него средствами. Конница не такая опасная вещь, когда у генерала Эльснера есть два пулемета! – приказал Верховный.

Через некоторое время после этого из обоза начали «ползти» здоровые люди, ускользнувшие от зоркого глаза Верховного. Они не хотели защищать обоз, не хотели, если понадобилось бы, умереть в бою с генералом Эльснером вместе.

За холмом показалась тучная фигура генерала Деникина. Он сделал попытку увести с позиции Верховного, так собою рисковавшего, но последний и слушать не хотел об этом. Он понимал всю обстановку, но без этого нельзя!

– Вот видите, теперь центр отдохнул и двинулся вперед. Из орудий больше не стрелять, пока я не прикажу, так как у нас осталось мало снарядов! Хорошо было бы, если бы смогли получить их хоть немного у товарищей! – говорил Верховный, что-то записывая^: в свою книжечку, очевидно, желая узнать, сколько еще снарядов имеет каждая батарея.

– Что-то у Богаевского не клеится, пойдем туда! – сказал Верховный, направляясь к правому флангу наших войск.

Появление Верховного подбодрило находившиеся здесь войска. Все поле перед нами вдруг ожило от поднявшихся людей. Возбужденные вниманием своего командующего, юнкера и партизаны стройными красивыми рядами пошли на большевиков.

– Ну-ка, Хан, передайте командиру батареи, чтобы он открыл огонь по тому бугру, который находится впереди юнкеров. Там товарищи что-то задержались. Надо их оттуда выбить поскорее, так как эти негодяи могут использовать стык юнкеров с чехами! – приказал Верховный, сидя с биноклем в руке на скирде сена.

Приказание было исполнено, и батарея открыла огонь.

– Вот видите, как товарищи зашевелились! Теперь юнкера могут идти свободно на них! – говорил Верховный, не отрываясь от бинокля.

И действительно, юнкера, подбодренные артиллерией и как бы в благодарность за это Верховному, который следил с таким вниманием за каждым их движением, поднявшись во весь рост, с криком «ура!» бросились в атаку. Большевики кинулись бежать. Видя эту картину, Верховный крикнул:

– Конвой, по коням! В атаку!

Конвой вмиг взобрался на насыпь железной дороги. Засверкали шашки и пошла рубка. Верховный, увидя этот подъем и зараженный общим порывом, соскочив со стога, почти бегом пошел в Кореновскую.

– Долинский, Хан, ищите в сумках товарищей патроны! – говорил Верховный, идя среди большевицких трупов.

Подойдя к Кореновской, он остановился на кургане и оттуда стал наблюдать за боем.

– Хан, бросьте патроны, прикажите батарее, чтобы она открыла сию же минуту огонь по окраине станицы, так как товарищи пытаются там задержаться! – приказал Верховный, заметив, что наши войска стали подаваться назад под сильным огнем засевших в станице большевиков.