Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4

С Прутского похода прошло (Господи, как время летит!) двадцать лет. С Таванского докончания — шестнадцать. Младенцы, рожденные после той войны, готовы стать воинами. Горячая кровь кипит в юных жилах, степной ветер кружит обритые головы. Старики бают сладкие сказки о былом: о могучем, богатом, счастливом Крыме; о славном хане Девлет-Гирее; о лихом коне, острой сабле и верном луке; о вереницах двуногих скотов, гонимых удалыми джигитами на городские базары; о чистом звоне серебра и упругих бедрах златовласых пленниц… Обо всем, чего лишены молодые по злобе врагов. Другие могли бы поведать о смертоносном русском свинце, о свирепом прищуре узких калмыцких глаз, о рвущих простреленные легкие водах Гнилого моря… Могли, если б восстали из мертвых. Рассказанное о войне живыми — всегда полуправда. Судя по доношениям с границы о ходе происходящих по временам незначительных стычек, в Крыму возросло поколение, готовое воевать. Чтобы обрушиться на линию всею силой, ханскому войску не хватает лишь приказа султана — и поддержки его войск. Ибо легкая кавалерия одна немногое может.

А что султан Махмуд? Он смотрит на политические конъюнктуры. Окажется его держава безопасна со стороны Персии, а венский кайсар и русская падышах-ханум связаны войною в Европе — не упустит отомстить неверным старые обиды и вернуть эйялеты, потерянные незадачливым дядюшкой. Если на то будет воля Аллаха. Что ж, пророком быть легко: пока принц Евгений жив и здоров, воли Аллаха на то не будет. Савоец в свои шестьдесят семь еще вполне бодр. Только вряд ли это надолго. Остальным приближенным Карла Шестого, да и самому императору я бы доверять не стал. Надо строить независимую стратегию.

Империя наша устремляется к теплым морям вдоль русских великих рек, Дона и Днепра. На этих путях (или на продолжении оных) стоят, как рыцари на поединке, две пары городов: Керчь с Азовом и Очаков с Таванском. Первые могут уязвлять друг друга лишь длинным копьем флота; у другой пары дистанция мечевая, если не кинжальная. Очаков и его tete de pont Кинбурн суть последнее уцелевшее звено сухопутной связи между Портой и Крымом. Условно «сухопутной», ибо устье Днепра не уступит шириною Керченскому проливу. Переправа через него татарского конного войска требует времени столь продолжительного, что всякая внезапность неизбежно будет утрачена. «Крымский юрт яко змий с перебитым хребтом: живе, а жалити не може», сказал об этом старый мой приятель Петро Щербина. Война может начаться двояким образом: либо турки пожелают исцелить своего домашнего гада, взяв Таванск, либо русские — разрубить окончательно, заняв Очаков. Но девять к одному, что начнется она здесь, где обе крепости ключевые по значению.

Войска на линии состоят из ландмилиции, гарнизонов и пяти малороссийских казачьих полков, именуемых, для отличия от гетманских и согласно подчиненности, губернаторскими. Правобережное казачество, главным образом, в них и влилось. Ландмилиция тоже хорошо пополнилась польскими малороссиянами, но туда казаки неохотно идут: больше хлопы, бежавшие от панщины. В тылу линии, где густота селений позволяет иметь квартиры и провиант, стоит армия генерал-аншефа Вейсбаха, силою до тридцати полков, драгунских и фузилерных. Хозяева сих селений, гетманские и слободские казаки, тоже числятся воинами — только воинская справа их давно ржавеет в пыльных чуланах. Безопасность от набегов окончательно превратила грозную когда-то силу в мирных земледельцев. По справедливости, надо б их уравнять с великороссами в подушном окладе и рекрутских наборах, но политика обязывает льготить приграничные провинции и выжимать все соки из срединных.

Для подкрепления, амуничного снабжения и продовольствия воинских сил, в верховьях судоходных рек надлежит иметь в довольном числе дощаники и ластовые суда. Заранее делать нет смысла, ибо сгниют. Места постройки, приписные плотники, леса — все определено в прошлую войну, все готово. Единственно, можно создать запасы сухих досок: тогда время от получения приказа до отправки первых караванов будет исчисляться не месяцами, а неделями.

Надобна военная флотилия на нижнем Днепре: прамы, галеры, скампавеи, чайки… Легкие суда еще можно провести через пороги, а крупные — увы. Только на месте строить. Нужна верфь, где-нибудь у Каменного Затона или на Хортице. Вот это дело долгое, и заняться им следует уже сейчас. Еще дольше и намного трудней вытащить из нынешнего жалкого положения азовский морской флот, без которого порядочной наступательной войны просто не выйдет. Полезно будет и малое число кораблей, но если в казне хватит денег для значительного увеличения сил — откроются виды небывалые и просто чудесные.