Живой пример

В то самое время когда биолог Люси Беербаум искусственно создала у себя дома в Гамбурге тюремные условия и последовательно их соблюдала, западногерманский канцлер, несмотря на серьезные сомнения, вскрыл письмо Председателя Совета Министров восточногерманского государства и внимательно прочитал его до конца. В то время когда профессор Люси Беербаум, желая выразить свою солидарность с греческими коллегами, которых военная хунта арестовала с превентивной целью, выдерживала все внешние условия добровольного заключения, федеральный банк снизил учетную ставку до трех процентов, вслед зачем все свободные средства кредитных учреждений были поспешно обращены в процентные бумаги. В то время когда Люси Беербаум, не зная, чем кончится для нее это заключение, решилась на такую форму демонстративного сочувствия, в Западной Германии подумывали о том, что бы в связи с нехваткой мест в тюрьмах разместить арестованных во временных помещениях. В то время когда Люси Беербаум впустила к себе для трехминутной беседы делегацию из своего института — ссылаясь на незаменимость Люси, коллеги мягко уговаривали ее отказаться от добровольного заточения, — американскому президенту, как раз находившемуся в Западной Германии, показывали абстрактную живопись и часы с кукушкой; он решил увезти домой часы с кукушкой. В то время когда Иоганна, экономка Люси Беербаум, второй раз попросила у нее расчет, надеясь таким способом прекратить добровольную голодовку своей хозяйки, — на ратушной площади Гамбурга играл духовой оркестр военно-морской эскадры, ставшей на якорь в порту: подводные лодки, посыльное судно, неизбежные тральщики. В то время как у Люси Беербаум после недели добровольного заточения случился голодный обморок, полицейское пресс-бюро опубликовало оптимистический итог дорожных происшествий: было зарегистрировано шестьсот восемьдесят четыре несчастных случая. В то время когда профессор биологии Люси Беербаум, награжденная французскими «академическими пальмами», почетный член советской, английской и французской академий наук, узнала от одного репортера, что в Греции ее протест остался незамеченным, она не была ни удивлена, ни обескуражена. Она настояла на том, чтобы в тот же вечер праздновался день рождения ее племянницы Ильзы, правда сама она в торжестве участия не принимала. В то время как Люси Беербаум поймала свою экономку Иоганну на попытке увеличить тайком ее строго дозированный рацион, в Гамбурге литр молока стоил семьдесят шесть пфеннигов, булочка — от десяти до двенадцати пфеннигов, устрица — в зависимости от величины — от марки шестидесяти пфеннигов до двух марок восьмидесяти. В то время как Люси Беербаум, которую никто не убедил отказаться от ее замысла, продолжала свою демонстрацию, президент Египта объявил Израилю «священную войну» и вызвал на последний бой, предварительно выслав из страны войска Объединенных Наций в голубых касках; однако никто не верил в возможность военного конфликта. В то время как Люси Беербаум у себя дома придумала своеобразную форму для выражения сочувствия, пытливая общественность проявила недовольство, что в сообщении о смерти бывшего западногерманского канцлера не сказано «член бундестага» — титул «бундесканцлер в отставке», как должностная характеристика, представлялся неубедительным. В то время как биолог Люси Беербаум сочла необходимым откликнуться на путч в ее родной стране — своеобразно, но последовательно, упорно, но дилетантски, — в одной из гамбургских ежедневных газет появилось брачное объявление — искали женщину со следующими данными: «Всегда новая, и днем и ночью, вышедшая из мыльно — пенных вод, элегантная, как фуга Баха, пылко — нежная, как бифштекс в горящем виски, черно-сладкая, как далматинский мокко; наличие состояния не помеха». В то время как известный биолог Люси Беербаум решила привлечь всеобщее внимание к беде, постигшей ее греческих друзей и коллег, наследник и совладелец фирмы, понастроившей отелей на всем земном шаре, заявил, что его администрация уже разработала план строительства отеля на Луне, там будут телеэкраны во всю стену и коктейль — салон, а все остальное — как на Земле. В то время как Люси Беербаум подвергла себя добровольному заточению, новое правительство на ее родине так объяснило причины, побудившие его к насильственному захвату власти: «Беззастенчивый и подлый торг между партиями; бесстыдство значительной части прессы; постоянные посягательства на все основы государства».