Живой пример

Люси подняла зеркальце — оно было цело, — подождала, пока Андреа вошла в дом, а потом направилась к отцу в контору.

Отец Люси удивился тому интересу, какой она проявила к делу продавца крашеных птиц, и не менее удивился он радости, какую она выказала, узнав от него, что мать Андреа, наверно, еще не раз придет в контору. Она чуть было не попросила его поскорее уладить дела этой женщины.

Однако, когда женщина должна была вот-вот прийти, дочь удивила его снова: вместо того чтобы испросить разрешения присутствовать в приемной и, может быть, даже сидеть рядом с ним за письменным столом, Люси пожелала остаться одна в задней комнате и просила, чтобы он ее «не выдавал».

В этот раз Люси положила на край блюда, под апельсины, две монеты, но так, чтобы отец не заметил. И опять она сидела на стуле и наблюдала за Андреа, опять видела, с каким жадным вниманием смотрит та на ее отца, и так была прикована к лицу девочки, что забыла проследить за ее руками. Взяла она или не взяла? Люси ждала, надеялась, но смуглая рука все время держала брыкавшегося ребенка, цепкие пальцы не тянулись к глазурованному блюду, однако позже Люси заметила, что монеты исчезли и несколько апельсинов тоже. Тогда она решила покамест больше, ничего девочке не носить, а все, что она хотела бы ей дать, просто класть на блюдо, под фрукты; Андреа еще не раз приходила в контору, и Люси подсунула ей сладости, зеркальце-то самое, что Андреа выбила у нее из рук, и еще несколько монет из своих карманных денег.

В последний раз Андреа с матерью пришли в так называемый День орла, когда все жители Афин выбираются за город, на окрестные холмы, чтобы запустить в небо пестро размалеванных бумажных змеев. И у Люси тоже был змей: зеленые глаза, желтый язык, огнедышащая пасть — Люси сама раскрасила пергамент и натянула его на деревянную рамку, и в тот день, когда должна была прийти Андреа, она принесла змея с собой, но в контору с ним не поднялась, а оставила внизу, привязав за хвост к перилам лестницы. Блюдо для фруктов было пусто. Хотя Андреа пришла сюда вместе с матерью, она убежала одна, растерянная, не попрощавшись, тревожно оглядываясь; ребенка она оставила матери.

Люси хотела сразу же побежать за ней, но она заставила себя подождать в задней комнате, пока не уйдет мать Андреа; только после этого она вышла и бросилась вниз. Ее желание исполнилось — бумажный змей исчез. Она выбежала на улицу. И увидела, как ее змей шагает босиком в сторону холмов, хвост волочится в пыли, налетевший ветер вжимает пеструю бумагу в деревянный каркас. Люси пошла следом за девочкой по дороге к холмам, над которыми уже висели в небе змеи, мотаясь туда — сюда под порывистым ветром с моря; странные древние птицы, парящие над верной добычей — такими казались эти змеи, взиравшие сверкающими, вертящимися и непременно пестрыми глазами на усеянные камнями холмы.

Уже поднимаясь по склону, Андреа чувствовала, как змей рвется у нее из рук — хлопает и взлетает над головой, дергает и тянет, — но она крепко держала его, пока не поднялась на самую вершину, где наконец отпустила, и ветер тут же подхватил его, понемногу разматывая вощеную бечевку. Люси еще издали увидела, как ее змей взмыл в воздух; он был не больше других, но резвее и предприимчивей; к тому же казалось, что он хочет забраться выше всех.

Она медленно поднялась на холм, незамеченная Андреа, которой с трудом удавалось не разматывать бечевку до конца, она уперлась ногами в груду камней, чтобы удержать в руках рвущегося змея, требовавшего себе полную свободу. Бечевка, которую она дважды обмотала вокруг запястья, врезалась ей в тело, вызывая жгучую боль вся кий раз, когда она понемногу отпускала ее, но все это было ей нипочем, лишь бы ее змей поднимался и поднимался выше остальных.

Но тут налетел порыв ветра; змей нырнул вниз, заметался и вдруг рванулся вверх с такой неодолимой силой, что Андреа уже не могла удержать его одна. Не глядя, кто стоит позади нее, она крикнула: «Помоги, ну помоги же мне!» Люси вмиг очутилась с ней рядом, подпрыгнула и схватилась за натянутую как струна бечевку, и общим усилием, напряженно откинувшись назад, они усмирили змея. Счастливыми глазами, взволнованно — единодушные, глядели они друг на друга — они победили его вместе. Никакого отчуждения. Никакой подозрительности, ни даже удивления не отразилось на лице у Андреа, когда она увидела возле себя Люси, полную веселой ярости, воплощенное сопротивление.

Они вместе держали змея, но второй порыв ветра закружил его бешеным вихрем и швырнул вниз; змей затрепыхался, запутался и вдруг, будто пронзенный стрелой, рухнул на землю, ударясь о груду камней. Девочки выпустили бечевку и подбежали к упавшему змею; деревянная крестовина сломалась, бумага была надорвана. Люси опустилась на колени, осторожно вытащила из пергамента расколовшуюся планку, которая проткнула раскрашенную бумагу, как сломанное ребро, но когда она хотела показать планку Андреа и подняла голову, взгляд ее встретился с глазами, полными ненависти.