Жернова богов

— Предупреждать, нельзя, — тоже шепчет Рико. — Только надежных. Кто у нас надежный?

— Ор надежный, — стреляет в меня взглядом демоница. — Ты же надежный «Ор». Не предашь нас?

Отрицательно качаю головой. Все начинают сумбурно перебирать.

— Кто еще?

— Тахико!

— Крайт! — он точно не с ними.

— Дион! Он в опале.

— Гаянок жалко…

— И Элок жалко!

— Ашерона надо предупредить, — добавляю я. — Острова теперь наши союзники.

— Получается, всех?!

— Я бы не стал доверять старшей навке, — хмурится Рико.

— Почему?

— Мы говорили с её сестрой, Тахико. Элодея любого продаст за корону Борро.

— Можно ли верить Тахико?

— Конечно! Она на половину Озёрная…

— А я бы не стал доверять старшему Лакасту, — добавляю я.

— Почему? — хмурится Кыса.

— Не люблю сплетен. Поверьте на слово. Не хочу я инфантов Лакаста оскорблять.

— Да, говори, Ладимир! — гневно взмахивает руками Кыса. — Не до учтивости сейчас. Не известно, что на кон поставлено. Может не только власть, но и жизни наши. Мы все здесь — будущий Север!

— Ладно. Но только четверо это знать будут! — оглядывая я их. — Дальше вас, чтобы не пошло.

Нетерпеливо кивают.

— Распря у нас с Лакастом, это ни для кого не секрет. Распрю затеял Лорд Морт. Он — чудовище. Вероломное, подлое… Мы с миром на переговоры шли. Он потребовал присутствия детей-наследников для доказательства наших мирных намерений. Отец взял меня и Лидию. А они обрушили на нас своды храма Наду. Мы едва выжили. А волхвы да простые воины полегли сотнями. С тех пор сестра моя слепа. Наши волхвы волховали на него. Всю его личину гнилую раскрыли. И союз в капитом у него крепкий. Он по их научению с нами распрю затеял. Капитул с волхвами не может совладать. Так вот… Настоящих наследников у лорда Морта было только два, — снижаю я голос еще сильнее. — Одного инфанта он на охоте извел. Считай — убил собственноручно, кинув хищнику. Остался только старший — Теодор. А остальные трое зачаты его Леди от его кровного брата, что в Гиблом Доле правит. За трещиной Лакаста. Он не самый приветливый правитель, но и не такая тварь, как Морт. Дион и Косма — не в чудовище-лорда. В мать они, элку, и в кровного своего отца. Оттого и в опале у Морта.

Все переглядываются.

— Элодея, Теодор… Кто еще?

— Борро, конечно! У них союз с капитулом еще крепче, чем у Лакаста!

— Но Капитул убил их отца!

— Никто его не убивал! Сам он! Его предупреждали капиты…

— К тому же что-то я не заметила особенной скорби по отцу!

— Тише!! — шикает на нас Кыса. Оглядывается.

В галерею заходит брат Нордик в сопровождении двух сестер.

— Доброй ночи… — разглядывает он нас. — Попрошу наследников покинуть галерею.

— Почему? — недовольно прищуривается моя демоница. — У нас не будет возможности больше посещать галерею оружия?

— Всего лишь до утра. Реставрационные работы…

— Ммм, — переглядываемся мы.

В руках у одного из братьев, сопровождающих Нордика, огромный кованный гвоздь и молот. У второго — ведро со строительной смесью, судя по запаху глины и известняка.

Поспешно покидаем галерею и молчаливо договариваясь взглядами расходимся. Кыса и Рико уходят наверх по лестнице, а мы — вниз.

Во внутреннем саду горит свет в стоящих на земле лампадах. У ближайшей скамьи — голоса и смех. Братья Борро, Олга и Элег Эл, Старший Лакаст, Элодея Нава…

Все, кому выдвинуто недоверие, в сборе! Непочатая бутыль вина и чаша с фруктами на скамье. Элов надо спасать. Они — родичи. Они — Север!

— Доброй ночи, — учтиво склоняюсь я.

— Княжич Ладимир, присоединяйтесь к нам, — приглашающе взмахивает руками Теодор.

Но когда его взгляд замирает на сопровождающей меня демонице, я вижу, как его лицо ведет от неприязни. Мне хочется врезать по этому потёкшему лицу. Сжимаю руку в кулак. А с чего вдруг? Демоница возмутительна! Я и сам от неё в гневе, каждый раз как вижу.

— Ой! — вдруг запинается об мою ногу Чио и, взмахнув руками, летит в сторону скамейки. Успеваю только подхватить под локоть. Замечаю, как она, словно нечаянно, бьет ладонью по эфесу своей катаны, висящей на поясе. Ее лезвие оттопыривается сзади и сбивает бутыль со скамьи в момент, когда демоница, наконец-то, отыскивает равновесие.

Пол каменный и бутыль тонкого стекла бьется вдребезги, забрызгивая красным вином всех стоящих полукругом наследников.

— Прошу прощение… — без капли сожаления в голосе. — Неловко вышло…

— Я думала дочери ночи — ловкие кошки! — рассерженно отряхивается Элодея. — А ты… неуклюжая простолюдка!!

С злобного шипения ее голос срывается на крик.

— Не расслышала — что? — резкий разворот, и я вижу, как летит черная коса, описывая дугу в воздухе.

От ужаса громко вдыхаю, уже наперед предугадывая траекторию стального наконечника.

Острый кончик чиркает по лицу Элодеи.

Вскрик!

Тишина…

Все замерев смотрят на лицо ледяной красавицы. По скуле и переносице вдруг начинает прорисовываться черная в свете лампад линия. Это полоса растекается вниз потёками крови. И судя по ее количеству рана очень глубока! Чуть-чуть не по глазам!!!

— Боги… — выдыхает Олга, осаживаясь на скамью.