Жажда

— Ты слышишь, выпусти меня, — не дожидаясь его ответа, встала девушка и попыталась протиснуться мимо Сеска. Он убрал ноги, и она вышла из зала. Наконец-то можно было вздохнуть спокойно. Что-то заставило испанца взглянуть на Аарона, и от того взгляда, которым валлиец смотрел на него, Сеску стало не по себе. Как будто он видел его насквозь, словно испанец был препятствием на пути валлийца. Ну вообще-то так оно и было, наверное, но ведь Аарон об этом не знал? Она ведь не сказала ему, верно? Сеск потер моментально вспотевший лоб. Господи, они ведь играли за одну команду. Только этого еще не хватало. Она не могла признаться ему? Не может быть, он вел бы себя совершенно по-другому! Или как? Черт, а может, Сеск зря волновался? А если Аарон в отместку расскажет Карле? Может быть, стоило спросить его, или нет? А что спросить? "Ты же не знаешь про нас с Ниной?" Детский сад какой-то. У него больше не было сил ждать ее возвращения. Все. Хватит. Теперь главным было выйти из зала.

— Я в туалет, — бросил испанец сестре. Медленно и спокойно Сеск прошел к выходу. В коридоре, где его уже никто не мог видеть, он побежал сломя голову. А вот и туалеты. Быстро разобравшись со значками на дверцах, он зашел туда, где нарисованная девушка поправляла волосы. Нина стояла спиной к нему у мраморной столешницы возле зеркала. Она вытирала платочком глаза и шмыгала носом. Она что, плакала, что ли? Да ну, с чего бы это? Он подошел ближе. Она заметила его отражение в зеркале и медленно повернулась.

— Что тебе нужно, Фабрегас? — ее голос почти не дрожал. И он едва не поверил в то, что ей наплевать на то, что случилось раньше, в то, что она такая же, как все. Но ее слова звучали сухо, безжизненно, словно растрескавшаяся земля в период страшной засухи, и ему хватило этого для принятия еще одного безумного решения. Он подошел к ней ближе, еще ближе, а она лишь сделала маленький шажок назад, отступая.

— Что тебе надо, Сеск? — повторила она снова, и это тихое «Сеск» еще больше убедило испанца в том, что он был прав. Он был уже совсем близко, видел, как сильно билась жилка на ее шее. Девушка отступила еще на шаг и уперлась попой в столешницу. Она попыталась отойти в сторону, выскользнуть из-под испанца, но он крепко зажал ее своим телом. Прижившись к ней, так, что между ними не осталось пространства, испанец положил руки по краям столешницы, не давая ей выскользнуть, закрывая ей все пути отхода. Он посмотрел ей прямо в глаза, близко-близко. Чуть-чуть приподнялся и медленно опустился, потираясь о ее тело своим. Затем еще раз и еще, пока точно не убедился в том, что ЭТОТ аромат из-за него. Но ему было мало, чертовски мало для его обиженного эго и задетой гордости. Он провел рукой по ее щеке, отчего девушка дернулась, попыталась вырваться, но он легко поймал ее руки своими. Все. Теперь она была в ловушке. Нина закрыла глаза, тяжело задышала, будто пробежала марафон. А испанец большим пальцем правой руки стер одинокую слезинку.

— Не плачь, — он поцеловал ее в губы, сначала нежно, а потом все больше углубляя поцелуй. Она недолго оставалась безучастной, и теперь уже Сеск был не способен вспомнить свое имя, до тех пор, пока они не сделали перерыв на глоток воздуха. Она снова попыталась вырваться, глупышка. Какого черта на ней все еще был этот свитер? Он только мешал. Сеск поднял его, провел рукой по груди. Он так и знал — белый шелковый с изысканным кружевом. Как и те трусики, что он нашел под столом наутро. Сквозь волны страсти какая-то мысль безжалостно атаковала мозг испанца, но прошептал Сеск совсем не то, что хотел:

— Кто из нас лучше, скажи? — она непонимающе смотрела ему в глаза. Надо было перестать ласкать ее тело, но он просто не мог, он и так слишком долго жил без этого. Сеск провел пальцем по соску, задев его ногтем, услышал в ответ ее стон и снова задал, теперь уже вполне осознанно, свой вопрос:

— Кто? Я или он? Скажи, — еще одно магическое движение пальцем. Повторив вопрос, он поцеловал ключицу Нины. А за дверью уже слышны были какие-то шаги, но испанцу было все равно. Он продолжал свои поцелуи, поднимаясь выше, по шее девушки, и, словно умалишённый, раз за разом шептал в горячую кожу Нины одно и то же:

— Я или он?

Она подняла голову, посмотрела куда-то за плечо испанца, ее глаза округлились, она перевела взгляд на Сеска, и наконец-то он услышал то, что где-то в глубине души и так знал:

— Сеск, — с силой оттолкнула его девушка.

Хлопок входной двери, испанец обернулся и увидел серый мужской свитер, который очень хорошо изучил в тот вечер. Стук каблучков по кафелю. Девушка побежала к двери, потом вернулась и, глядя Сеску в глаза, зло прошипела:

— У тебя уже есть девушка. Оставь меня в покое, я не игрушка, Фабрегас.

Глава 10