Жатва

Я перевалился через борт телеги, привалился спиной к здоровенному тюку с какими-то тканями, демонстративно зевнул, однако избежать продолжения беседы не сумел — соскучившиеся по разговорам крестьяне оказались чрезвычайно словоохотливыми, а моя биография вызвала у них прямо-таки болезненный интерес.

— Так ты с юга? Давно к нам заехал?

— Недавно.

— А раньше где был?

— На войне.

— И что, настоящих магов видел? И жнецов?

— Да, — вздохнул я, понимая, что отвязаться от назойливых собеседников не удастся. — Мага одного даже охранял вместе с другими ребятами.

— Расскажешь?

— Да чего там рассказывать. Бродили по лесам, вылавливали врагов, однажды целый обоз спалили. А потом уже на нас охоту объявили, прижали в одном лесочке так, что я лишь чудом удрал.

— Сбег, что ли?

— Когда половину отряда перебили, то пришлось.

— А вот я бы не сбег, — твердо заявил самый молодой из слушавших меня крестьян. — Я бы дрался.

— Ну да, — фыркнул его более старший сосед. — Тебя бы сразу прибили, дурня молодого. Ты даже меч держать не умеешь.

— А ты, значит, умеешь? Да, дядька?

— Поумничай мне тут. Я, в отличие от тебя, с хельгинцами воевать не собираюсь.

— Дальше-то что было? Мако, не слушай этих, они вечно спорят.

— Да все как-то хреново получилось. Мы вернулись к войску, обо всем рассказали, а нас послали к хренам. Денег не выдали, работы тоже.

— Так ты не солдатом был? Наемником?

— Ага.

— А сейчас что делать хочешь?

Я еще раз вздохнул, мысленно смирился с тем, что в ближайшее время никакого отдыха не будет, после чего переключился на свою обычную стратегию — начал делиться наполеоновскими планами, попутно впитывая льющуюся отовсюду информацию.

— Да вот как раз в солдаты и хочу податься. Говорят, в Алдо набирают людей.

— Так брешут же.

— Точно брешут.

— Ну, мне сказали, что набирают. Там перед городом крепости есть?

— Есть.

— Вот туда и запишусь.

— Да не нужен там никто. Выгонять скоро начнут.

— Лучше сразу на рудник иди. Если с начальством договоришься…

Последовали уже набившие мне оскомину рассказы о восхитительной работе шахтеров, потом наиболее воинственный из моих спутников гордо сообщил, что они все едут именно на серебряный рудник, а его дядя занялся самой что ни на есть махровой агитацией, настойчиво склоняя меня к профессии рудокопа.

— Это честные деньги, парень. Машешь заступом, камни ворочаешь, потеешь, но зато тебе каждый месяц двадцатку золотом отсыпают.

— И на жратву тратиться не надо, — добавил еще один слушатель. — Крыша на головой, опять-таки, есть.

— Год отработаешь, а дальше уже домик себе построить сможешь, жену завести. Хорошее дело.

— Да знаю я. Просто всегда хотел солдатом стать.

— Это у тебя по молодости моча в голове плещется. Ничего, перебесишься, вспомнишь мои слова.

— Лучше рассказали бы, куда там вообще пойти можно.

— На руднике?

— Да нет, если на службу записываться. Там что еще есть-то, окромя крепостей?

— Ну, лагерь большой за городом. Туда обозники свои телеги приводят.

— Казармы еще есть.

— Это для готовых солдат, а ему-то что с этого?

— Так он спросил, вот я и отвечаю.

— Лучше в стражники запишись, — посоветовал еще один доброхот. — Верное дело.

— Да что вы навоз по ветру кидаете. — скривился дядя воинственного юнца. — Не нужен он ни в солдатах, ни в стражниках. Только на руднике.

— Да в задницу этот рудник, — не выдержал я. — Рано мне еще спину рвать и руки ломать.

— Ишь, гордый какой, — неодобрительно хмыкнул крестьянин. — Такие потом по канавам лежат и медяки просят.

— Да-да…

Полезной информацией спутники явно не владели. разговор начал откровенно меня утомлять, так что я постарался как можно скорее его завершить, притворившись смертельно уставшим и не готовым к дальнейшей дискуссии. Попутчики с некоторым разочарованием переключились на более привычные для себя темы, а спустя еще несколько минут караван наконец-то пришел в движение, телегу начало плавно покачивать на ухабах и я успешно провалился в сон.

Мое не самое компанейское поведение определило весь характер дальнейшей поездки — соседи явно налепили на меня ярлык зазнавшегося выскочки, желание беседовать с таким неприятным типом у них быстро отпало, а в итоге я оказался предоставлен самому себе и большей частью просто созерцал проплывавшие мимо каравана пейзажи, краем уха следя за болтовней попутчиков. В принципе, такое положение дел являлось вполне приемлемым — никакими ценными сведениями крестьяне явно не обладали, а выдумывать для них захватывающие истории о идущей на западе войне было слишком муторно. Тем не менее, дефицит нормального общения все же сказался на моем настроении и когда на горизонте показались стены контролировавшей дорогу крепости, я вздохнул с откровенным облегчением.

Нудный подготовительный этап завершился, впереди маячила самая настоящая работа — тяжелая, опасная и кровавая. Как ни странно, сейчас я думал о ней с воодушевлением. Радостным воодушевлением.

Глава 8