Земной Круг. Море Осколков

— Радушный хозяин дает гостям место у огня, — крикнул Горм, и по стенам понеслась буря насмешливого хохота. Рэйт тоже выдавил из себя смешок, хотя для этого потребовалось геройское усилие.

Но Иллинг только пожал плечами.

— Немного расточительно. Это был хороший корабль.

— Мы не знаем, куда девать корабли, с тех пор, как захватили твои, — прорычал Горм.

— Да, в конце концов, у вас ведь так мало людей, которых можно на них посадить. — Иллинг снова разразился смехом, затем вздохнул, глядя на пламя. — Носовую фигуру я вырезал сам. Ну ладно, как я говорю — что сгорело, то сгорело, и обратно его не вернешь.

Скара вцепилась в зубчатую стену.

— Ты бесцельно сжег половину Тровенланда!

— А! Вы, должно быть, юная Скара, королева оставшихся несожженных клочков. — Иллинг выпятил пухлые губы и искоса посмотрел на Скару. — Считайте меня злодеем, если хотите, моя королева, вините меня во всех своих напастях, но я не нарушал клятв, и в моих поджогах есть благородная цель. Заставить вас встать на колени перед Верховным Королем. И к тому же… огонь прекрасен.

— То, что строилось всю жизнь, сгорает за миг!

— Это и делает огонь прекрасным. В любом случае довольно скоро вы встанете на колени перед Верховным Королем.

— Никогда, — прорычала она.

Иллинг покачал пальцем.

— Все так говорят, пока им не перережут сухожилия на ногах. А потом, поверьте, они падают довольно быстро.

— Это всего лишь слова, моя королева, — сказал Синий Дженнер, отодвигая Скару от парапета. Но если слова — это оружие, то Рэйту показалось, что Иллинг на этот раз взял верх.

— Так и будешь стоять и хвастаться? — Горм сильно потянулся и картинно зевнул. — Или полезешь на наши стены? Даже мелкие людишки издают отличный грохот, когда я их сбиваю с такой высоты, а мне ужасно хочется немного поупражняться.

— О-о, достойный вопрос! — Иллинг уставился в чернеющее небо, потом на своих людей, которые окружали Оплот Байла все более широким кольцом заточенной стали. — Не знаю, что и выбрать… Бросим-ка монетку, и пусть Смерть решает, а, королева Скара?

Побледневшее лицо Скары передернулось, и она сжала руку Синего Дженнера.

— Орел — и мы нападаем, решка — остаемся тут! — Иллинг подбросил монетку высоко в воздух — она заблестела оранжевым в свете горящего корабля — и дал ей упасть в траву, уперев руки в бока и глядя вниз.

— Ну? — крикнул Горм. — Орел или решка?

Иллинг разразился громким хохотом.

— Не знаю, она укатилась! Иногда так бывает, а, Ломатель Мечей?

— Ага, — немного разочарованно проворчал Горм. — Бывает.

— Отложим до завтра. Почему-то мне кажется, вы все еще будете тут!

С этими словами поединщик Верховного Короля повернулся, не спуская улыбки с гладкого красивого лица, и неторопливо пошел к своим войскам. На расстоянии двух полетов стрелы от стен она начали забивать в землю колья.

Круг шипов, остриями в сторону крепости.

Глава 31

Запретный город

Ни горячечный бред, ни ночные предчувствия, ни кошмары безумца не могли и приблизиться к действительности Строкома.

Южный Ветер медленно двигался по огромному кругу стоячей воды. Тайное море в несколько миль шириной, окруженное островами. Некоторые из которых были просто обломками скал, некоторые — тянулись далеко из вида, и все они были покрыты зданиями. Покореженные кубы, изломанные башни, скрученные персты крошащегося эльфийского камня и все еще блестящего эльфийского стекла. Другие полузатопленные здания выступали из темных вод. Тысячи тысяч пустых окон сердито смотрели вниз, и Колл пытался представить, сколько эльфов здесь жило и умерло в этой колоссальной катастрофе, но не знал таких чисел.

— Вид еще тот, — прошелестел Отец Ярви, и это было самое большое из всех возможных преуменьшений.

Всюду стояла тишина. Не кружили сверху птицы. Не блестели рыбы в кильватере. Только скрипели уключины, да члены команды бормотали молитвы. Бывалые гребцы пропускали свой взмах, задевали весла друг друга, озираясь в благоговейном ужасе, и Колл не сомневался, что сам охвачен благоговейным ужасом сильнее всех из команды.

Видели боги, он никогда не притязал на звание храбреца. Но похоже, трусость может привести к бо́льшим проблемам, чем храбрость.

— Та Кто Напевает Ветер сердится, — пробормотала Мать Скаер, глядя на истерзанное небо — гигантскую спираль синюшного пурпура, израненной красноты и полночной черноты, где никогда не покажутся звезды. Облака были такими тяжелыми, что, казалось, могут сокрушить мир.

— Ветер здесь — это всего лишь ветер. — Скифр сняла путаницу священных знаков, талисманов, медальонов и зубов на удачу, которую всегда носила, и отбросила прочь. — Здесь нет богов.

Коллу намного больше нравилась идея о сердитых богах, чем о том, что никаких богов и вовсе нет.

— Что вы имеете в виду?

Скифр выпрямилась на носу корабля и широко развела руки — ее накидка из тряпья развевалась, словно она была какой-то огромной, неестественной птицей, носовой фигурой безумца, указывающей путь к погибели.

— Это Строком! — пронзительно крикнула она. — Величайшие развалины эльфов! Можешь не молиться, поскольку сюда даже боги боятся забредать!