Земной Круг. Море Осколков

— Похоже, ошиблись, — проворчал Рэйт. — Они насчитали слишком мало.

Насмешливый хохот на стенах превратился в угрюмые улыбки, сменившиеся хмурыми лицами, когда змея людей разделилась, огибая крепость, как текущая вода вокруг острова, и воины Нижеземья и Ютмарка окружили Оплот Байла от утесов на востоке до утесов на западе.

Им не было нужды нарочито демонстрировать пренебрежение. Их количество говорило на языке грома.

— Мать Война расправила крылья над Оплотом Байла, — прошептала Оуд.

Теперь прибывала вереница фургонов, поскрипывающих от фуража, а за ними шла бесконечная толпа семей, невольников, слуг и торговцев, священников и перекупщиков, землекопов и перегонщиков скота с мычащими и блеющими стадами коров и овец, при виде которых постыдился бы любой рынок из тех, что когда-либо видел Рэйт.

— Будто целый город движется, — пробормотал он.

Сгущалась темнота, и только теперь показалась река мерцающих факелов арьергарда. Люди дикого вида, с голыми торсами, отмеченные шрамами, в боевой раскраске несли освещенные пламенем костяные знамена.

— Шенды, — сказал Рэйт.

— Разве они не заклятые враги Верховного Короля? — спросила Скара, и ее голос звучал резче обычного.

Рот Матери Оуд сжался в суровую линию.

— Должно быть, Праматери Вексен удалось превратить их в наших врагов.

— Слышал, они съедают своих пленников заживо, — пробормотал кто-то.

Синий Дженнер сердито посмотрел на него.

— Тогда лучше в плен не попадать.

Рэйт потер вспотевшую ладонь о ручку щита и глянул в сторону гавани, где под защитой цепей стояло наготове множество кораблей и все еще могло увезти тысячу защитников…

Он прикусил язык так сильно, что почувствовал кровь, и заставил себя снова посмотреть на толпу, которая собиралась за стенами. Раньше он никогда не боялся сражения. Может, потому, что шансы всегда были на его стороне. А может, он просто потерял свое место, семью и всякую надежду вернуть все обратно.

Говорят, что надо бояться тех, кому нечего терять. Но на самом деле это они боятся больше всех.

— Вон там. — Скара указала на шеренги Верховного Короля.

Кто-то шел к крепости. Шел с важным видом, как идут на пир к другу, а не во вражескую крепость. Воин в блестящей кольчуге, отражавшей свет горящего корабля, отчего казалось, что и сама она пылает. Воин с длинными волосами, которыми играл легкий ветерок, и с удивительно гладким, юным, прекрасным лицом. У него не было щита, и левую руку он положил на рукоять меча.

— Светлый Иллинг, — прорычал Дженнер, скаля все зубы, что у него еще остались.

Иллинг остановился в пределах досягаемости стрелы, ухмыльнулся, посмотрев на заполненные людьми стены, и высоко и чисто крикнул:

— Вряд ли король Утил наверху, а?

Некоторым утешением было услышать голос Утила, такой же скрипучий и беспечный, стоял ли он лицом к лицу с одним воином или с десятью тысячами.

— Ты тот человек, которого зовут Светлым Иллингом?

Иллинг вызывающе пожал плечами.

— Кто-то должен им быть.

— Тот, который убил пятьдесят человек в битве при Форнхольте? — крикнул Горм с крыши Башни Гудрун.

— Не знаю. Я убивал, а не считал.

— Тот, который одним ударом срубил носовую фигуру корабля принца Конмера? — спросил Утил.

— Тут все дело в запястье, — сказал Иллинг.

— Тот, кто убил короля Финна и его беззащитного министра? — рявкнула Скара.

Иллинг продолжал улыбаться.

— Ага, тот самый. И вы бы видели, что я только что сделал на обед. — Он довольно похлопал себя по животу. — Вот это была резня.

— Ты меньше, чем я ожидал, — сказал Горм.

— А ты больше, чем я смел надеяться. — Иллинг намотал на палец прядь своих длинных волос. — Большие люди издают отличный грохот, когда я их сбиваю. Я потрясен, что Железный Король и Ломатель Мечей заперты тут, как свиньи в свинарнике. Я был уверен, что вы захотите испробовать свое искусство владения мечом против моего, сталь против стали.

— Терпение, терпение. — Горм наклонился со стены, свесив руки. — Может, я и убью тебя, когда мы познакомимся получше.

Утил коротко кивнул.

— Хорошей вражде, как и хорошей дружбе, нужно время, чтобы созреть. Не надо начинать историю с конца.

Иллинг ухмыльнулся еще шире.

— Тогда не стану спешить и буду искренне надеяться, что в свое время убью вас обоих. Нехорошо отказывать скальдам в такой замечательной песне, какая может из этого получиться.

Горм вздохнул.

— Скальды в любом случае найдут, о чем спеть.

— А где Колючка Бату? — спросил Иллинг, оглядываясь так, словно она могла прятаться во рву. — Я убил нескольких женщин, но среди них не было столь знаменитых.

— Не сомневайся, она сама представится, — сказал Утил.

— Не сомневаюсь. Каждого сильного воина судьба однажды сводит с еще более сильным. Это наше величайшее благословление и величайшее проклятие.

Утил снова кивнул.

— Смерть ждет всех нас.

— Уж она ждет! — Иллинг широко развел руки, шевеля пальцами. — Я давно хочу обнять свою госпожу, но мне еще только предстоит отыскать воина, который будет достаточно искусным, чтобы представить нас друг другу. — Он обернулся к пылающему кораблю. — Вы сожгли мою лодку?