Зеленая кнопка

Наш выход из ущелья, по большому счету, напоминал бегство. Но нас никто не посмел бы обвинить в этом, потому что бой был выигран. Более того, это была не одна-единственная схватка с врагом. Мы штурмовали укрепления, совершили ночной марш-бросок в незнакомых горах. Противник имел значительное численное преимущество, получил подкрепление, атаковавшее нас с тыла.

Но молодые и неопытные командиры взводов свое дело сделали. Они работали по принципу классики, именно так, как их и учили. Подпустили к себе противника как можно ближе. Засада зачастую решает исход боя. Так оно и вышло. «Духи» были уничтожены кинжальным огнем и ручными гранатами.

Окажись у «духов» опытный командир, он мог повести своих бойцов на прорыв. Тогда сил двух взводов могло бы не хватить на то, чтобы их остановить. Но действия засады оказались настолько неожиданными и эффективными, что противник сразу лишился численного превосходства и боевого духа. Скорее всего, погиб и командир. Уйти удалось только отдельным, далеко не самым лучшим бойцам. Обычно в подобной ситуации, как говорит опыт, выживают те, кто за чужие спины прячется. Это стандарт.

А теперь перед разведротой и остатками офицерского взвода военной разведки стояла еще более сложная задача. Мы должны были выйти с территории, контролируемой противником. Отряды Ахмад Шаха Масуда были везде. И позади нас, и впереди, и справа, и слева. Жители всех ближайших кишлаков оказали бы им поддержку, а по нам начали бы стрелять. Это значило, что вырываться к своим нам предстоит с боем…

Однако уже одно то, что к нам выслали три вертолета – транспортник и два штурмовика, говорило о важности документов, которые раздобыл офицерский взвод. Кроме того, совсем не любой результат разведки интересует командующего лично. Это же давало нам какую-то гарантию того, что нас всех вместе постараются вытащить. Завяжут с противником бой, может быть, совершенно не нужный ни для чего, кроме отвлечения сил. Бой сложный и кровавый, может быть, с большими потерями для той и другой стороны.

Масуд, конечно, очень опытный боевой командир. Он быстро поймет, ради чего русские завязали этот бой, но у него не будет возможности нас запереть и не выпустить. Он увязнет в драке как в болоте и не будет способен на другие активные действия. А мы в это время выйдем к своим.

Примерно так я видел ситуацию…

* * *

Мы вышли к «воротам» ущелья без всяких препятствий, не встретившись с «духами». Тот их отряд, который отступил в глубину главного ущелья, так и не попытался догнать нас.

Впрочем, «духи» не отступили. Они бежали, спасаясь от нашего удара. После этого им потребуется значительное время на то, чтобы в себя прийти. К тому же мы шли достаточно быстрым маршем, и угнаться за нами было проблематично любому отряду.

Тем не менее, как только мы вышли из ущелья, я сразу расставил посты со всех четырех сторон, чтобы не подпустить к роте «духов» незамеченными. Именно к этому моменту резко, как всегда бывает в горах, рассвело. Видимость была относительно неплохой. В бинокль можно было рассмотреть приближение к нам любого отряда и успеть предупредить меня.

Кстати, с поста нас и предупредили ракетой о приближении вертолетов. А потом мы и сами услышали характерный хлопающий звук двигателей, доносящийся с неба. Как и было обещано, к нам летели три «вертушки». Транспортный «Ми-8» и два «Ми-24». Штурмовики даже снижаться не стали, так и барражировали над нами, неся дополнительное охранение. Сверху экипажам все было прекрасно видно. Гораздо лучше, чем моим бойцам, стоявшим на постах. Да и провести обстрел с вертолета было бы проще. Залп НУРСов любому по численности отряду «духов» не понравится.

Пока штурмовики описывали круги над склоном, время от времени отстреливая тепловые ловушки на случай появления где-то рядом «духов» со «Стингером», пилот «Ми-8» выбрал место под склоном, где и приземлился. От нашего временного лагеря до вертолета было около сотни метров. Мы с командиром офицерского взвода военной разведки побежали к машине. Он меня опередил, поскольку я задержался, отдавая приказ готовить к погрузке тяжелых раненых, догнал майора, когда он уже стоял в стороне от вертолета, придерживая рукой кепочку, которую ветер, поднятый винтами, пытался сорвать у него с головы. Рядом с ним уже находился какой-то полковник, прилетевший из штаба. Военный разведчик передавал ему свой кожаный планшет, так ожидаемый командующим.

Но все же я успел услышать слова майора:

– В планшете только карты. Основные данные у меня в голове.

– Значит, майор, ты летишь со мной… – распорядился полковник, долго не думая.

– Это невозможно, товарищ полковник, – возразил командир взвода военной разведки.

– Это приказ… – полковник нахмурился.

– Тем не менее, товарищ полковник, это неправильное решение. Я не могу подчиниться, поскольку вы не являетесь моим непосредственным командиром.

– Что такое, майор! – полковник, видимо, с военной разведкой дела не имел и не понимал ситуацию. – Командующий выделил мне свой персональный вертолет, а ты не желаешь вовремя доставить ему данные разведки?