Заставлю вспомнить Русь...

   — Русы! — уверенно заявил Фулнер. — Те, что вместе с воеводой Браздом обманули тебя ночью.

   — Врёшь, раб! Русские ладьи вчера не подходили к берегу ни вечером, ни ночью. Подплывала лишь одна, но с неё сошёл на землю только воевода Бразд. Весь русский флот постоянно у меня на виду, я знаю каждый его манёвр, поэтому ни один рус не может незаметно оказаться на берегу. Я знаю о врагах всё, — хвастливо произнёс спафарий.

   — Знал, — поправил его Фулнер. — Знал вплоть до прошедшей ночи, пока не прибыл к тебе русский посланец.

Он сунул руку за пазуху, достал оттуда две длинные желтоватые камышинки, протянул их Василию.

   — Тебе знакомы подобные вещи?

Василий взял камышинки, осмотрел каждую со всех сторон. Продул, взглянул через них на солнце.

   — Это обыкновенный тростник, — проговорил он разочарованно, — правда, хорошо высушенный и неизвестно для чего выдолбленный изнутри по всей длине.

   — Да, это камыш, — согласился Фулнер. — Отыскал я его в горах возле того ручья. — Он кивнул в сторону узкой расщелины между скалами, из которой вырывался водный поток. — Камыш не растёт там сегодня и никогда не рос прежде. Зато там оказалось полно точно таких же следов, что сейчас у нас под ногами. Я заметил камышинки случайно, когда поил коня. Они валялись далеко от моря рядом с пресной водой, однако на них блестел налёт соли, выпаренной солнцем. До этого я уже слышал, что к тебе, спафарий, приплывали посланцы русов, знал, кто посетил тебя в шатре, поэтому сразу почувствовал неладное. Вначале я пошёл по обнаруженным у ручья следам в горы, но вскоре потерял их на камнях. Когда же двинулся в противоположную сторону, к морю, они вывели меня на эту промоину. И здесь для меня стало ясно всё. И для чего к тебе на самом деле приплывал воевода Бразд, и почему он так долго находился в шатре, а также с какой целью его сопровождало столько ладей. Хитрейший из русов воевода Бразд оказался верен себе и на этот раз, ему удалось одним ловким ходом изменить развитие событий на побережье в свою пользу.

Фулнер замолчал, облизав губы. Словно потеряв всякий интерес к разговору, он переломил обе камышинки, швырнул обломки наземь и растоптал их.

   — Ну! — топнув ногой, крикнул Василий. Забыв о жаре и усталости, он нетерпеливо смотрел бывшему викингу прямо в рот.

   — Ты ещё не всё понял, спафарий? — разыгрывая удивление, спросил Фулнер. — Хорошо, тогда слушай дальше.

Я не первый раз иду с русами в поход, прежде я сражался с ними против печенегов и хазар, ходил на великую Итиль-реку и Хвалынское море. Поэтому знаком со многими их воинскими уловками и хитростями... Сейчас я расскажу о событиях минувшей ночи так, словно сам находился рядом с воеводой Браздом и дурачил тебя. Слушай внимательно, спафарий, это поможет тебе не допускать новых ошибок.

Фулнер снял шлем, вытер вспотевшее лицо, шею. Встал так, чтобы солнце не светило ему в глаза. Отмахиваясь от жужжавших вокруг комаров, продолжил:

— Приплывшим к побережью Болгарии русам и варягам необходимы вода и пища, им нужно оказать помощь раненым и больным, для чего надобно связаться со здешними болгарами. Именно с этой целью пожаловал к тебе вчера вечером на ладьях воевода Бразд с несколькими сотнями отборных воинов-русов. Ладьи с дружинниками остались на виду у твоего лагеря на прибрежном мелководье, а русский посланец отправился к тебе. Покуда вы беседовали и пили в шатре вино, русы, дождавшись полной темноты, незаметно и бесшумно покинули ладьи. Кто из твоих людей считал, сколько русов прибыло на ладьях, а сколько уплыло обратно? Уверен, что никто. Впрочем, всякий счёт был бы излишним: кто мешал русам спрятать по два-три десятка дружинников на дне каждой ладьи, а ни одному из смертных ещё не дано видеть сквозь дерево. — Фулнер перевёл дыхание, согнал с щеки комара. — Море в том месте человеку по горло, волны не страшны — во рту у каждого руса длинная полая камышинка, через которую можно дышать, даже находясь с головой под водой. Невидимые в ночи с берега, несколько сот полностью снаряженных для боя русов по дну моря обогнули твой лагерь, вышли за мысом на сушу. Они сгорали от жажды, поэтому первая их остановка была у горного ручья в скальной расщелине.

Ты, спафарий, видишь их следы у начала промоины, где они выходили из моря, я встретил продолжение следов у ручья, из которого русы пили и где обронили две полые камышинки. Вот что произошло минувшей ночью, поэтому вы, ромеи, уже не полные хозяева побережья. Твоё положение значительно ухудшилось, спафарий.

Василий высокомерно глянул на Фулнера:

   — Раб, напрасно принимаешь меня за малое дитя — я не поверил твоей сказке. Однако в твоих словах имеется разумное зерно, поскольку ты, бывший друг русов и участник совместных с ними походов, знаешь о них то, чего не дано другим. Лишь поэтому я не велю тебя наказать за то, что ты самовольно оставил побережье и пришёл ко мне в лагерь.

Фулнер опустил глаза, понимающе усмехнулся: