Защитники. Отражение

Арсуса толкнули в сторону. Он понял, что они завернули за угол. Заскрипели тяжелые двери, стало намного холоднее, потянуло чем-то спиртовым. Запах казался знакомым. Знакомым и, говоря начистоту, немного пугающим.

Он решился приоткрыть глаза. Сфокусировал взгляд. Трое солдат из спецназа – громилы, каждый ростом метра под два, – пытались справиться с Лером, затолкать в толстую железную дверь, которая, как сейфы, закрывается колесом. Арсус слышал про эти двери… ничего хорошего они не сулили.

– Ну давайте еще, уроды! – Зубы Лера были в крови. Кровь текла по подбородку, левый глаз опух. – Что, мало?! Да я вас без всякой земли…

Двое наконец схватили его руки, третий ударил по лицу, потом по животу, Лер согнулся, сплюнул кровь.

Арсус сочувствовал другу. Но прекрасно понимал, что тот сам нарвался. С одной стороны, конечно, кому захочется добровольно отправляться в камеру, с другой – все еще велика вероятность, что это недоразумение. Недоразумение или спланированная подстава.

В обоих случаях разговор с начальством был бы эффективнее, чем махание кулаками. Можно же привести факты, найти свидетелей в конце концов. Они с Ксенией были на самом крупном событии города. Наверняка их кто-нибудь запомнил. Арсус напряг память, стараясь вспомнить, кого-нибудь примечательного. Кого-то, кого можно представить в качестве свидетеля. Ничего не приходило в голову. Вообще ничего. Должно быть, все еще действовало снотворное.

Солдатам наконец удалось закинуть Лера в камеру. Тот двигался вяло, явно еще не отошел. Арсус даже усмехнулся: у этого парня сил почти как у медведя, а упрямства, кажется, даже больше.

– Ну давай, сволочь! – крикнул один из солдат. Арсус попытался припомнить имя. Кажется, что-то на «М». То ли Марк, то ли Макс. – Попляши в камере! Там тебя мигом успокоят.

– Серьезно, – добавил второй. Этот тип показался Арсусу незнакомым. – Не дергайся там. Там датчики. Начнешь беситься, система выпустит усыпляющий газ.

– Вам-то какое дело? – выплюнул с кровью Лер.

– Газа на тебя жалко.

Все трое навалились на дверь, закрыли и закрутили колесо.

Арсуса потащили дальше. Он не сопротивлялся. Старался придумать, что делать теперь. Если их рассуют по спецкамерам, дело действительно будет плохо.

Камеры. Он слышал о них. История вроде пионерских страшилок. В темном-темном подвале страшный-страшный Патриот построил специальные камеры на манер противоядерных бункеров для врагов народа. Арсус знал о них, но никогда не воспринимал всерьез. Никогда не думал, что однажды окажется «врагом».

Камеры были рассчитаны на сверхсолдат. По легенде, для ученых ставились почти неразрешимые задачи: при обнаружении новых суперспособностей камеры нужно было совершенствовать так, чтобы никто – ключевое слово НИКТО – не смог из них выбраться. В теории это было почти нереально. Построй бункер с высоким содержанием кварца, чтобы через него не смог прорваться Лер, тогда рано или поздно появится парень (или девушка), который сможет управлять песком. Металлом. Стеклом. В теории стены могли сделать слоеными, как пирог. Или устроить особые камеры для каждого…

Черт! Если Арсус даже в полусонном состоянии находит решения, ученые обязательно все продумали.

С другой стороны, рано или поздно может появиться человек невероятной силы. Или тот, кто сможет просто просачиваться через атомную сетку вещества…

Солдаты остановились. Арсус снова приоткрыл глаз. Перед ним дверь. Серая с окошком. Не такая, как была у Лера.

Солдат слева перебросил Арсуса на товарища. Тот крякнул. Солдат открыл дверь. Арсуса завели в комнату. В комнате было темно. С трудом, но Арсус все-таки различил стол, два стула друг напротив друга. Были бы деньги, поставил бы, что это комната для допросов. А так даже деньги во время досмотра наверняка уже отобрали. Пусть роются. Скрывать ему нечего.

Арсуса бросили на стул, загремели цепи, его запястья и лодыжки заковали в наручники. Да так крепко, что, превратись он в медведя, сломает либо наручники, либо, что вероятней, лапы. Отличная страховка. Наверняка полковник все продумал.

Арсус с трудом удержал рычание. Казачанский!

– Теперь что? – спросил солдат с писклявым голосом. – Сторожить его?

– Да ничего, – буркнул басистый, – запрем, пусть в себя приходит. Ему ж медвежья доза досталась. Ха, понял, медвежья! – Арсус услышал хлопок, когда басистый ударил писклявого по плечу. Тот неуклюже рассмеялся – лебезит перед старшим. – Короче, около часа он тут еще проваляется. Потом за него возьмутся. Наше дело маленькое, дотащили – и по делам. Так что там насчет пива?

Оба зашагали к выходу.

– Ну, раз такое время, грех не расслабиться, – услышал он голос писклявого.

Дверь заскрежетала, замок щелкнул.

Арсус остался в тишине.

Какое-то время он не двигался, лежал, свесив голову. Не хотелось признавать, что давно уже пришел в себя. Хотелось выиграть время и все обдумать. Их обвиняют, посадили в специальные камеры, допрашивают…