Защитники. Отражение

– Думала, ты любишь грязь, – фыркнула Ксения. Она уже лежала, и ее это явно злило.

– Не тогда, когда меня с ней смешивают.

Лер лег, ругаясь, сложил руки за голову, повернулся, чтобы не захлебнуться. Кто-то прощупал их от шеи до пяток.

– Чисто!

– Здорово, – пробормотал Лер, – они выяснили, что у нас нет оружия. Парень, да я тебе шею одним движением руки сверну, если захочу. И учти, мне хочется этого все больше и больше.

– Не усугубляй, – шикнул Арсус, – мы можем встать? – спросил он.

– Лежите, – ответил голос.

Арсус нахмурился. Это уже не походило на обычную проверку. Их явно в чем-то подозревали, но в чем? Они покинули Патриот, да. Все вместе, очевидно. Но ведь это начальство решило дать им увольнительные. Что-то не сходилось. Только теперь Арсус подумал об этом: им часто давали увольнительные в один и тот же день. Это было удобно, так как большую часть времени они тренировались в команде. При этом вся четверка почти всегда оставалась на базе. Им было просто некуда идти.

А теперь они ушли все вместе. И в тот же день базу подорвали.

Их определенно кто-то подставил. Причем сделал это умело. Арсус смотрел на сосредоточенное лицо Хана, и, судя по всему, у того были точно такие же мысли.

Сколько они так пролежали? Арсус пытался сосредоточиться и уложить разрозненные факты в единую картину. Их подозревали. Никаких сомнений: что бы ни произошло, их подозревают. Из-за чего? Причина только в том, что они ушли одновременно? Вещь, конечно, подозрительная, но косвенная. К тому же они уходили парами, так что вероятность мала… Если, конечно, они не подозревают заговор.

Арсус готов был ударить себя по лбу – но руки, увы, лежали на затылке.

Ну, конечно, они подозревают заговор.

Через пару минут прожектора ослабли, и знакомый голос Казачанского крикнул:

– Поднимите их.

Арсуса подняли за руки. Он стряхнул паренька, который пытался держать его как можно грубее, стер с лица грязь и осмотрелся.

Полковник стоял перед ним. Одной рукой он упирался на костыль, в другой держал оружие. Его голова была наспех перевязана.

– Полковник, – пробормотал Арсус, – что здесь, вообще, происходит? При всем моем уважении, – вяло добавил он.

Казачанский едва заметно кивнул. В тот же миг Арсус почувствовал, как его ужалило в плечо, грудь и, кажется, в ногу. Он было рванул в сторону, но не смог: глаза слипались. Еще мгновение – и он провалился в темноту.

4

Его трясло. Вверх-вниз, вверх-вниз, голова как болванчик. Бам-бам-бам – стукается и все время норовит упасть…

Где-то говорили. Где-то далеко. На каком-то далеком, незнакомом языке. Нет, погодите, язык он, кажется, знал. Арсус напряг все силы, заставляя себя выныривать из бьющего волнами сна. Через пару минут он уже мог разбирать слова.

– Никто ведь даже не подумал, – говорил басистый голос. И еще что-то, слившееся в монотонный шум, который Арсус не разобрал.

– Я думал, будет хуже, – ответил высокий, немного писклявый голосок, – даже удивительно, что после такого взрыва… насмерть только троих. Недаром эти парни в начальниках ходят.

– А главное, как все умно сделано. Я их считал героями, – с этими словами солдат слева тряхнул Арсусом, как поломанной игрушкой. Голова снова начала качаться.

Вверх-вниз, вверх-вниз.

Сквозь туман Арсус догадался, что его куда-то тащат, – ноги волочились по полу. Наверное, солдатам приходится нелегко, учитывая его массу. Ничего, пусть помучаются – полезно будет. Раскрывать пробуждение не хотелось. Зачем, если доставят с комфортом, иначе придется еще ногами перебирать…

К тому же может оказаться полезно. Кажется, полковник их учил: пусть враг тебя недооценивает.

От одной мысли, что к Патриоту приходилось относиться как к врагу, становилось тошно.

– Казачанский-то чудом уцелел, – продолжал солдат с басом, – эй, как закончим, может, по пиву?

– С ума сошел? Какое пиво? Нас теперь еще недели две не отпустят.

– Так я ж не говорю про «отпустить», я, может, – голос стал тише, – на базу протащил. В бутылки запрятал. Яблочный сок, сказал…

– А полковник им так доверял, – ответил писклявый, – вот тебе и доверие. Контузия и четыре перелома. Теперь долго будет отходить.

«Полковник выжил, – вяло думал Арсус, – обвиняют нас».

Не повод ли это усомниться в начальстве? С чем вообще связаны подозрения? Да, определенно, Казачанский просто подставил их. Иначе почему он их даже не выслушал?

Арсус едва удержал себя от превращения в медведя – рано пока. Обратится как только Казачанский приблизится. Обратится и покажет, как своих подставлять.

– Эй, что там? – перебил его мысли голос басистого.

– Смотри-ка, еще сопротивляется, – писклявый сплюнул, – совесть их, интересно, не мучает?

Еще через секунду Арсус услышал знакомый голос:

– Да я вас голыми руками, уроды! Даром что земли нет, все равно… Ах ты! А вот так! На тебе по роже, – дикий хохот, – что, уроды, недостаточно?! Еще хотите? На тебе, за родню мою! Сайгака мне! Я его бить буду, – и снова хохот.