Общества становятся все более многообразными. Происходит это не только из-за миграции, но одним из очевидных последствий миграции является увеличение числа культурных идентитетов в рамках одной национальной “арены”. Несмотря на многочисленные положительные моменты, эти явления заключают в себе и ряд серьезнейших вызовов. Например, новые культуры часто представляют в качестве угрозы целостности ценностей, на которых основаны европейские общества. В 15 странах – членах ЕС люди сегодня воспринимают расовые и этнические разделения в качестве наиболее серьезных источников напряжения (в отличие от новых стран – членов ЕС, где преобладает напряжение социального характера). Обмен между культурами и приятие другой культуры – это важнейшие факторы социальной сплоченности, особенно сегодня, на фоне значительных миграционных потоков и соседства людей разного происхождения и разных культур. Все это, конечно же, способствует взаимному обогащению культур и предполагает высокий уровень терпимости, но, кроме того, требует и от мигрантов готовности приспосабливаться к нормам и традициям принимающей страны, хотя это и не подразумевает отказ от своей самобытности и культурных корней. Все сказанное выше наводит на мысль о том, что нам срочно нужны стратегии решения вопросов, связанных с расхождениями, возникающими в силу культурно-расового многообразия.
В политическом плане изменения столь же многочисленны. Сегодня создается впечатление, что поле для воздействия на политический выбор сузилось и что политическая деятельность занимает только тех, кто ею интересуется. Политические системы бывших коммунистических стран сталкиваются со значительным уровнем подозрительности отдельных людей к централизованным институтам государства, а в некоторых странах – даже к гражданскому обществу в его организованных формах. Этому способствует восприятие коррупции в органах власти, которое сильнее проявляется в странах Центральной и Восточной Европы, чем в западных странах. Природа участия людей в общественной жизни также меняется. Помимо снижения числа граждан, участвующих в выборах, которое наблюдается во многих частях Европы, произошли другие изменения, в том числе развитие более расплывчатых форм участия в общественной жизни через различные ассоциации, а также одновременная организация местных и более широких движений. В условиях быстро меняющейся ситуации можно выделить ряд рисков с точки зрения социальной сплоченности.
Представляется, что европейцы в разной степени в тех или иных странах колеблются в своих представлениях о решительности и способности государственных институтов защищать коллективные интересы и наиболее уязвимые группы населения. Кажущаяся инерция политических кругов и снижение социальной мобильности уменьшает интерес к политической жизни. С этим связана проблема представительства: по мере того, как общества становятся более многообразными и индивидуализированными, традиционные формы представительства ставятся под вопрос. В частности, необходимо переосмыслить степень представительства в традиционной политической жизни мигрантов, меньшинств и малоимущих сегментов населения. Однако этот вопрос не следует рассматривать с точки зрения узкого понимания демократии. Выбор людей становится все более комплексным и уникальным для них самих. Без множественности форм представительства и без надлежащего учета многочисленных и разнообразных интересов граждан и жителей стран, в том числе маргинальных групп населения и “иностранцев”, наши общества столкнутся с риском “демократического элитизма”.