Заражение

Ничьего присутствия здесь не просто не видно, а не ощущается. Его взгляд возвращается на лист бумаги, от попытки рассмотреть нечто за ее разлиновкой начинают болеть глаза. Пустое. Убеждает себя, что лист этот был оставлена просто, кем-то, в спешке. Но теперь уже другой вопрос занял мысли, стоит ли выбрасывать теперь этот листок или оставить его тут так и лежать? И уже этот вопрос кажется ему в разы серьезней, нежели предыдущий, но таким же неразрешимым. Ведь его мог оставить кто-то очень серьезный, услуга такому человеку могла бы принести ему несколько нулей на карту. И, не найдя ответа, он решает оставить бумажку полежать до утра, чтобы время само как-нибудь уладило этот вопрос, чтобы «судьба» определила его правомочность на обладание бонусом. Сам же Игорь идет перекусить, потому что «переволновался чё-т». Уходит в кладовую, вотканную позади, за без теней темным коридором, служащим выходом для людей, работающих в ресторане и переодевающихся в раздевалке, с которой он, коридор, соединяется короткой, узкой лестницей.

Здесь, в маленькой кладовой горит только настольная лампа и неон с синим оттенком вдоль всей лицевой части холодильника, засунутого в дальнюю часть комнаты, что дает достаточно освещения малой комнате-кубу, помогает рассмотреть скромный дсп-шный стол с двумя рядом стульями, пару металлических в пол метра шириной ящиков, стоящих с палец в зазоре в синем свете от холодильника. Игорь от предвкушения довольный зависает в паузе. Подскакивает к холодильнику и вытаскивает оттуда неравновесный пластиковый контейнер с зеленой крышкой. В жире, который схватился по бокам пластиковых стен, он рассматривает, а скорее расслышивает, горошины гречки, а вот толстую котлету ему удается рассмотреть и расчувствовать, срывающаяся при наклоне глиняным брусом в противоположную стенку, оставляет в руке приятногаснущий импульс, отпечатываясь, оставляет на торце прозрачного пластика с внутренней стороны частицы структуры, из которой сделана и которые после можно будет слизать с этой стороны, если те сами не стекут к гречишным сечкам под воздействием ультракоротких электромагнитных волн. Пока несет, задумчив, точнее кажется таковым, но на деле мыслей в голове ноль, мозг взял паузу, остановив на лице движение, абстрагирован от предмета управления, занят короткой перегрузкой основных систем из-за недавних полусбоев…

Теплая гречка рассыпается по рту, попадаемые же туда куски котлеты вызывают непроизвольное вслух мычание, иногда затягивающееся и превращающееся в целый отыгрыш в низком и высоком звучании. Звук в такие моменты, отражаясь от стен, усиливается и создает некий аналог оркестрового сопровождения, что всерьез заставляет задуматься о возможности написания обеденной симфонии. Но такая великая мысль не приходит в Игореву голову, так как оголодавшийся разум сейчас занят только тем, что выбирает в какую сторону контейнера он в следующий раз запустит ложку. И но через 5 минут голодное раздражение утолено и возвращает на проектор в кинотеатр с единственным зрителем недавний фильм, где молодой человек получает сверх-важный звонок от начальства и, исполнив все указания в соответствии с высказанным приказом, воспаряет на один из верхних этажей башни, у подножия которой его можно было рассмотреть на первых кадрах. И уже после первых эпизодов Игорь увеличивает скорость «зачерпнуть-сунуть в рот» цикла, чтобы успеть вернуться на неостывшую и уже давно принявшую форму его жопы седушку. Право же контейнер-помыть он с чистой совестью и благородно, ведь уже в скором времени его ждет повышение, оставляет жене, которой такая честь наверняка будет воспринята с благоговением.

Сытый, довольный, неспешно и грузно возвращается на рабочее место, где его ждет тот же лист бумаги на крае стола, садится, окончательно отпустив всякое напряжение из мышц, расслабленные руки приходится ощущаемым усилием отрывать от подлокотников, чтобы они могли выбрать из бумажного, выросшего в высоту беспорядка – белизна с черными веснушками листов с графиками дежурств, расписаний, расчетов перемежаются с бежевостью конверта, оставленного желтым курьером, чистым снегом сложенных писем, из под которых видна серость газеты, что торчит треугольником в основании кучи, захваченная в киоске метро с неделю назад, но сохраненная до момента Икс, пока не наступившего, но может… может, и к этому лучше приготовляться заранее – еще скрипучий сканворд, который находится сразу под верхним, в два листа, тонким слоем, находится пальцами, тактильно, через твердость обложки, не поддавшейся с охоткой сжатию – сила-реакция пара, данные, из последнего аспекта которой – целый рассказ, обрастающий подробностями, когда тело воздействия оказывается обнаруженным…

Сканворд вынуждает его, подобрав ноги, подкатить кресло, взяв ручку, начать решать без закладки найденное бонусное, возвещающее о возможности выиграть стиральную машину судоку на третьей, испачкавшегося оттенка газетной странице.

Глава 7