Записки прокурора

- И еще. Луговой ведь пропал, - подчеркнул я. - Жив он или нет, никто не знает. Кто он? Откуда у него оказалось столько денег?

- И с Евгением Шатровым неясно, - поддакнул майор. - Путается он.

В комнату заглянул Коршунов.

- Разрешите, товарищ майор?

- Заходи.

Старший инспектор угрозыска - один из старейших работников милиции в районе. С виду он был несколько апатичный, но я знал цену этой беспристрастности. Работник он был просто отличный.

- Ну что? - внимательно посмотрел на него Никулин.

Если уж Коршунов решился на доклад, когда начальник был занят с прокурором, новости должны были быть важными.

- Нашли мы Лугового, - спокойно сказал старший лейтенант.

- Где? Как? - не удержался майор.

- Не тот, товарищ майор.

- Что значит не тот?

- Разрешите по порядку?

- Докладывай.

- Вышли мы на знакомую квартиранта Шатровых через одного пацана, который носил ей цветы от Лугового. Максимова Галина Ивановна...

- Не о ней ли говорил Шатрову Луговой?

- О ней, - кивнул Коршунов. - Приехали к ней сегодня. Молодая дамочка. Симпатичная. Комната обставлена богато. Живет одна. Очень встревожилась...

- Вашим посещением?

- Нет. Что жених пропал. Четвертый день ни слуху ни духу.

- Со дня обыска, значит...

- Точно. Говорит, как он мог уехать, ничего не сказав?

- Что из себя представляет Максимова? - обратился я к Коршунову.

- Лучший наш дамский мастер, - покрутил он рукой вокруг головы. - У нее бывают самые модницы. Обслуживает невест в Доме бракосочетаний. Справлялись в парикмахерской - хорошо зарабатывает.

- В каких она отношениях с Луговым? - спросил майор.

- С ее стороны, насколько я понял, серьезные виды. Как узнала, что он пропал, так разволновалась, еле-еле от слез удержалась. Мне кажется, верит она ему...

- А Луговой?

Коршунов пожал плечами:

- Иди пойми. Цветы, однако, дарил. И сам лично, и с посыльными отсылал. Не просто так, наверное.

- Не просто действительно... Не может быть так, что они связаны одним делом? Любовь любовью, а делишки - делишками.

- Все может быть, конечно. Но я особенно и не старался выяснять это. Не все сразу. Да и очень расстроилась она.

- Где и как они познакомились? - спросил я.

- В наших "Сочах". В Светлоборске то есть, в доме отдыха. Месяца полтора назад. Вместе после этого сюда приехали. Значит, он сразу здесь и снял комнату у Шатровых. Откуда он сам, Максимова точно не знает. Он говорил, что из Ленинграда... Я ездил в Светлоборск. Там подтвердили, что Луговой Михаил Семенович действительно отдыхал там. Живет в Житном, работает на льнокомбинате. Я, конечно, в Житный. Хорошо, рукой подать... Ну, короче, видел я этого Лугового, техника с льнокомбината. Небольшого роста. Полный. На артиста Леонова смахивает... Вот так, товарищ майор.

- При чем здесь Леонов? - оторопел Никулин.

- Квартирант-то Шатровых высокий, брюнет. Шевелюра с седой прядью. А этот - с лысиной...

- Чертовщина какая-то, - пожал плечами Никулин.

- Главное, в Житнинском отделе милиции нам сообщили, что Луговой месяц назад подавал заявление о пропаже паспорта. Потерял в доме отдыха...

- Ну и что? - спросил майор.

- Выдали новый. А то, что Луговой не покидал Житный за последний месяц, - доказанный факт.

- Та-ак, - протянул майор. - Понятно. Этот брюнет, жених Максимовой, жил по паспорту Лугового! Настоящий Луговой помнит такого?

- Говорит, встречал. Парень заметный.

- А Максимову? - спросил я.

- Ее не знает.

Сообщение Коршунова давало неожиданный оборот делу. Молчал Никулин. Молчал и я. Слишком много было вопросов. А что мог сказать Коршунов? Он тоже, наверное, растерялся.

- Что будем делать? - нарушил молчание Никулин.

- Искать, - ответил Коршунов.

А я вспомнил свое первое дело, где преступник также хотел воспользоваться документами другого лица. Время идет, а методы остаются...

Одна волна накрывает другую. Сгорел склад тарной фабрики. Умы горожан переключились на это событие. История с фальшивыми деньгами потихоньку поросла быльем.

Жара стала более невыносимой. Еще и потому, что от нее устали. И по-прежнему ни капли не упало с неба. Тоже тема для пересудов.

Я решил поручить расследование дела о деньгах Инге Казимировне Гранской.

Но возьмется ли она или откажется, сославшись на предстоящее увольнение?

Пришлось пойти на дипломатическую хитрость. Вернувшись из милиции, я, не заходя к себе, заглянул в ее кабинет.

- Как идут дела, Инга Казимировна?

- Расследование дела о подростках затянется, Захар Петрович.

- Готовите меня к тому, чтобы я продлил срок?

- Совершенно верно. Я чувствовала, что за ребятами стоит взрослый. Кончик ниточки показался...

- Сколько вам надо еще времени?

- Во всяком случае не меньше полмесяца. Боятся мальчишки. Придется крепко поработать. Кто-то держит их в страхе. И все время о себе напоминает.

- Договорились. Таким образом, ваш переход на другую работу отодвигается...

Гранская посмотрела на меня долгим взглядом.

- У вас, вижу, ко мне какая-то просьба?

- Есть, Инга Казимировна. Ваше право, конечно, отказаться... Но вы все-таки подумайте.

Дипломата, в общем, из меня не получилось. Пришлось сразу открывать карты.

Не знаю, с какими чувствами, но дело Гранская приняла.