Запиханка из всего

Поклонники, прикинув к носу то, что феминистки требовали отрезать, сообразили перспективы – и как-то незаметно расточились в свете софитов… Сестра вышла за кого пришлось; через некоторое время предсказуемо развелась. Денег ей хватило, а вот семейное гнездышко оттягали неожиданно хорошие адвокаты супруга. Брат в то время мотался по миру, как может мотаться самый младший офицер управления, крайний за все и за всех – так что ключи выдал без возражений. Хоть присмотрено будет… Ну, а что нет более постоянного решения, чем временное, де Бриак понял уже намного позже. Но комнат в квартире хватало, жить не мешала ни сама сестра, ни ее дочка. Де Бриак рос по службе, погружаясь все глубже в дела – и, вполне предсказуемо, никакие приличные девушки не собирались делить его с работой. А неприличные не устраивали папу с мамой. Родители от богемной жизни дочки толком не очухались, а тут сын в дом приведет или сербскую беженку, или вообще на всю голову отмороженную напарницу… Разве это невестка для рода де Бриак?

Потом, конечно, родители спохватились – но, тоже вполне предсказуемо, запоздали. Теперь уже все равно сделалось де Бриаку. Он получил комиссарское звание, престижный кабинет на “той самой набережной Орсе”, где обитали герои Сименона и Жапризо – только на женщин уже не заглядывался. Для разговоров по душам ему вполне хватало сестры. А для более приземленных надобностей взрослый мужчина без подсказок и разжевываний знает, откуда что брать. Тем более – блестящий офицер самой галантной страны в мире. Внешности своей комиссар не стеснялся, и в зеркало смотрел без поджимания губ. Галльский профиль, иссиня-черные волосы, яркие карие глаза, живая улыбка… Эй, а что это на лбу?

Де Бриак вытащил салфетку и тщательно стер зеленоватые буквы. Вот почему племянница так старательно будила его и так заботливо напоминала каждые полминуты, что нельзя опоздать! Конечно, это не прошлогодняя выходка, когда девчонка привязала поводок собаки к черенку, после чего всем отелем пришлось ловить по альпийским склонам борзую с лопатой. Но, не имей комиссар привычки бриться, мог бы поспешить, выскочить на улицу с лозунгом поперек лица.

Комиссар тихонько поулыбался, закончил бритье, умылся еще раз: как будто больше ничем не расписан?

Вышел в забитую пуфиками, шкафчиками, туфлями и зонтами переднюю большой сонной квартиры; из остекленных дверей спален проливались бело-золотистые коврики солнечного света, над ними кружились пылинки. Комиссар прокрался к двери в кухню, на приглушенный звон посуды. Виновница сидела на табуретке со стаканом свежего молока, болтала ногами. Сестра комиссара уже отчитывала девочку за что-то, поэтому ругать малявку еще и за расписанный лоб комиссар не стал. Придал себе строгий вид, насколько сумел, и буркнул:

– Лет через пять вы, мадемуазель, сделаете какого-то мужчину по-настоящему счастливым, сидя на кухне a naturel и проливая половину молока на себя. А сейчас не бесите маму и дядю!

Племянница на это фыркнула, сестра вскинула брови. Де Бриак, больше не говоря ни слова, попрощался кивком. Развернулся и отправился служить.

Надо же, написать зубной пастой: “папа встовай!” Еще, наверное, тюбик подогревала, чтобы не разбудить жертву. Не хватает ребенку отца…

* * *

Отец отодвинул тарелку:

– Не спеши, сегодня хоть поешь нормально.

– Ты каждый день это говоришь, – ответил Змей. – Но тут как-то само собой получается, что каждый день что-то срочное. И что мне делать?

– Билеты учить, – сказал папа, для пущего веса аккуратно положив обе ладони на стол: как бы хлопнул, только медленно. Дескать, я пока не злюсь, но!

– А вообще смотри сам. Ракетами не навозишься, из колодца грузы вытаскивать – надо что-то другое. Лифт один уже сделали, выйдет на проектную мощность – и куда потом твои ракетные буксиры?

– Ну папа, ты и сказал… Орбитальный лифт у нас пока единственный, в Аризоне…

– Кстати, а почему именно там?

– Ненаселенка, пустыня, если сложится, потери меньше. Близко к экватору. Хорошо бы совсем на экваторе, не зря Кларк про Мадагаскар писал. Так вот, лифт единственный, и построен в рамках Проекта. А на Проект, сам знаешь, вся планета вкалывает. Аризонский лифт – не лунные резинки от штанов. На Луне хоть из кевлара лепи: сила тяжести в шесть раз меньше. Ни тебе атмосферы с ураганами, ни кучи спутников и мусора на низких орбитах… Да и на самой Земле лифт не везде воткнуть можно. Я уж молчу про цену и про уязвимость от шахидов тех же. И потом: лифт поднимает в определенную точку на геостационаре – а дальше? Так что не переживай, долго еще нам на ракетах летать!

Отец побарабанил пальцами по пластику стола: