Замок на стыке миров

– А я нет. Какие ворота? – поинтересовался Пуфф.

– Ворота этого замка! – ответил Марк.

– А я-то все не мог понять, как он сюда попал, – проворчал мастер. – Значит, он просто сумел войти в ворота. Это меняет дело. Похоже, мне тогда очень повезло. Если бы догадался, больше править картины не стал бы. Если опять увидит, когда не в духе…

– «Войти», – передразнил Марк. – Он вышиб ворота, неправильно истолковав пророчество на них…

– Как это?!

– Так, что они раскололись и придавили меня, – уточнил демон.

– Неплохой сюжет! – оживился художник.

– Для кого как. Ладно, продолжим читать, – произнес демон: – «Какой-то паразит направился в мир болот, и первое, что он совершил – сломал указатель».

– Кажется, такое произведение есть в галерее. Показать? – оживился художник.

– Валяй, – одобрил Марк.

Перед зрителями прямо из воздуха материализовалось большое полотно, оно повисло напротив камина, между креслами и большим столом. На полотне был изображен рыцарь на ступенях лестницы, которая спускалась прямо из облака тумана. С его плеч спадал бордовый, с белой меховой опушкой плащ, наброшенный поверх вороненых доспехов. Все детали холста подчеркивали достоинство и силу, главный персонаж ярким пятном выделялся на тусклом фоне, которым служили унылые кочки и низкие облака, нависшие над болотом.

– «Прибытие великого героя в мир болот», – прочел демон подпись внизу картины и удивленно посмотрел на художника.

– Разве не красиво? – обиженно осведомился тот.

– Ничего, в духе старых мастеров…

– Ну, хоть один раз похвалили, – приободрился живописец.

– Вот только какое это имеет касательство к Яну? – перебил Марк.

– Прямое и непосредственное отношение. Парадный портрет, неужели не замечательно!? Немного приукрасил, это правда. Но совсем немного, – вздохнул Розино.

– Зачем же писать парадные портреты, если это вовсе не хозяин? – гнусно ухмыляясь, переспросил Пуфф.

Он, видимо, не оставил мысль вывести художника из себя, но мастер уже сообразил, с кем имеет дело.

– Другого владельца пока нет, – резонно возразил он. – Значит, нравится?

– Да как сказать… А на самом деле-то как все было? – отмахнулся демон.

Розино проделал руками замысловатые пассы, и картина преобразилась. Теперь какой-то мужик стоял по колено в болотной жиже, весь его вид демонстрировал полную растерянность и комичность положения… Тем не менее, Марк сразу узнал когтистые лапы, лицо. На картине был изображен я.

– Ну, согласитесь, разве это парадный портрет?

– Да уж, – фыркнул Пуфф.

– Еще что-нибудь на эту тему? – поинтересовался демон.

Розино снова что-то проделал. Картина обрела прежний вид и исчезла, ее место заняла другая. На холсте был намалеван все тот же рыцарь в вороненых доспехах. Теперь он стоял, держа в руках громадный меч. Из болотной кочки бил ослепительный фонтан света, сияние полукругом окружало меч. Свет разрывал облака, проглядывало голубое небо. Лицо рыцаря выражало сосредоточенность и решимость.

– «Великий герой создает свой магический меч», – прочел Марк.

– Это тоже он? А лапы где? – встрял котяра.

– Но с ними не эстетично. Подумай сам, такие когтищи, – тяжело вздохнул художник, видимо, устав раздражаться.

Полотно преобразилось. Тип в джинсах сжимал в отливающих зеленью, с огромными когтями лапах черный стержень. Фон и сияние сохранились.

– Что, разве так лучше? – снова вздохнул Розино.

– Еще что-нибудь есть? – осведомился демон.

– А как же! – ответил художник.

Перед зрителями предстало новое полотно. Именно оно послужило в прошлом первым толчком к превращению художника в статую… На картине была изображена плавающая тварь, сильно смахивавшая на щуку размером с легковой автомобиль. В ее взгляде читалось весьма искусно выписанное благоговейное внимание к речи своего пастыря. Необходимо добавить, что пастырем был все тот же рыцарь. Мне показалось, что на картине что-то изменилось. На плечи рыцаря поверх вороненых доспехов был наброшен монашеский плащ с капюшоном. Рука простерта к голове монстра. Губы, казалось, шепчут молитву. Подпись имела следы переделки.

– «Обращение аборигена в веру», – прочел надпись под картиной Марк.

– И в какую же веру? – спросил Пуфф; издевки в его голосе не ощущалось.

– Какая разница, – отмахнулся художник.

– Как сказать, не зря говорят: каждому по его вере, – неожиданно для себя брякнул я.

Ни Марк, ни Пуфф не обратили на меня никакого внимания, а вот художник испуганно завертел головой. Никого не найдя, он немного успокоился.

– Продолжим показ, – произнес демон.

Следующее полотно пришлось разместить на окне – так оно оказалось велико. Картина закрыла почти всю стену. Творение впечатляло: на фоне бушующего моря неизвестного мира рыцарь на гарцующем коне сражался с огромным драконом о пяти головах. Дракон кружил вокруг рыцаря, держащего в руке обнаженный огненный меч. Воин был снова изображен в вороненых доспехах.

– Опять приукрасил? – с тоской спросил Марк.

– Только героя, дракон и пейзаж – один в один, – объяснил Розино.

– Не может быть… – усомнился Пуфф.

– Смотрите! – торжественно объявил художник.