Замок на стыке миров

Его настроение после приобретения имени и разрешения остаться окончательно улучшилось. Котище совершенно справедливо расценил это как право на существование в качестве самостоятельного существа, имеющего свое мнение.

– Пожалуй, да, – не оценил его шутку демон…

Я вздохнул и приготовился рассказывать историю своих похождений во всех подробностях.

– Нам поможет художник Замка Розино! – встрепенулся Марк. – Пригласить?

– Конечно, – согласился я, а про себя подумал, что этого только и не хватало для полного счастья.

Глава 24 СКАЗКА О ПОХОДЕ

Пока демон делал лапами пассы и что-то шептал, я стал прикидывать, куда бы мне смыться на время визита художника. Желание было столь сильным, что кресло, увлекая меня, само переместилось в плохо освещенный угол, где тут же сгустился сумрак. К моему великому удовольствию и удивлению, мое отражение в дверцах шкафов напротив отсутствовало. Марк и Пуфф столь увлеклись появлением Розино (хорошо еще, тот явился в торжественном виде, а не в образе осьминога с множеством кистей, тряпок и баночек с краской), что не обратили никакого внимания на изменение обстановки и исчезновение главного героя.

– Рад видеть тебя, страж, на свободе, – произнес художник напыщенно.

Художник отличался скверным характером. Мало того, что как все творческие люди, он мнил себя великим мастером и потому нервно реагировал на критику, он еще и легко выходил из себя, причем мог запросто нахамить кому угодно по самому неожиданному поводу Все эти качества были характерны скорее не для расы, к которой принадлежал мастер, а представителям его профессии. В довершение ко всему, Розино считал себя старожилом Замка и недолюбливал Марка как пришлого… Почему и как, поселившись в Замке, это сокровище стало придворным живописцем, было неведомо.

– Взаимно, – сказал Марк.

– А меня? – ехидно встрял Пуфф. Котяра уже успел полюбить скандалы и бурные сцены. Мало того, этот желчный тип успел за свое короткое пребывание вне склада, откуда его извлекли на планете пирамид, подцепить где-то привычку ввязываться во всяческие ссоры и раздувать их изо всех своих кошачьих сил.

– А это тут еще что? – обернулся на возглас Розино.

– Не что, а кто, дорогой мой! Я Пуффдарк, с вашего позволения, милый мастер, – представился Пуфф.

Он резво вскочил с кресла, оказался возле художника и протянул черную мохнатую лапу не то для пожатия, не то для поцелуя, изобразив нечто похожее на реверанс. Надо отметить, что котяра все больше обретал плоть. Его лапа выглядела вполне натурально.

– Эта тварь еще откуда? – фыркнул мастер, обращаясь к демону.

– Ян привел.

– Кто? – переспросил Розино.

Я беззлобно подумал, сидя в кресле, что, похоже, придется освежать память у мастера, если в ней образовались столь глубокие провалы…

– Новый хозяин.

– Нашел хозяина, – фыркнул Розино.

– Ух, какие мы гордые, и хозяин ему не тот, и страж не такой, и здороваться не желает! – зашипел котище.

Он убрал протянутую для пожатия лапу и неожиданно сунул прямо в нос художника другую.

– Может, эта больше подойдет? – рявкнул Пуфф.

Художник вдруг побледнел и отшатнулся, видимо, наконец, разглядев, что скрывает внешняя оболочка.

– Розино, художник Замка… Опять влип… – произнес он, заикаясь и отступая.

– «Опять влип» – это что, фамилия? – гнусным голосом осведомился Пуфф.

Мастер сделал еще шаг и явно намеревался удрать со сцены.

Пуфф оказался проворнее. Он возник за спиной художника и подставил ему кресло, в которое тот и плюхнулся от неожиданности. Котообразная тень выросла, нависла над креслом. Мастер сжался и побледнел еще больше. Что-то первозданно темное росло в библиотеке, тревожно звякнули стекла. Повеяло холодом, на подлокотниках кресла, занятого мастером, выпал иней. Древние страхи шевельнулись на самом дне души – столь древние, что о них ничего не помнил не только я. Словно где-то там, на дне преисподней, шевельнулась душа давно забытого бога…

– Уймись ты, наконец! – повысил голос Марк.

Наваждение растаяло, словно дым.

– А что? Мы ничего, – стал оправдываться котяра и вернулся в свое кресло, по пути налив себе еще одну рюмку.

Через несколько мгновений пропал без следа иней с подлокотников, словно ничего и не было.

– Что вы от меня хотите? – мрачно осведомился художник.

– Тебя пригласили по поводу иллюстраций к книге, – пояснил Марк.

– Из галереи?

– Не только, можно и эскизы показать… Хотелось бы составить впечатление о походе Яна.

– Один раз уже показал, – проворчал художник, – потом чуть навечно не заморозили!

– Это как? – заинтересовался Пуфф.

– Не хочу и вспоминать, – тяжело вздохнул Розино, – хотя именно так я все и видел! Теперь я понимаю, что слабая тень и была истинной, видимо, я рисовал фантом… Но, с другой стороны, след в тонком мире оставляет только яркое событие. Ничего не понимаю.

– Ладно, фантом так фантом. Глянем на оба. Перейдем, наконец, к делу, – произнес Марк и прочел: – «Пришел нахал, сломал ворота, и случилось это…».

– Попытаться изобразить? – спросил Розино.

– Не стоит, при этом я, можно сказать, присутствовал, – остановил его демон.