Заледенел дом

- Ах, прелесть какая, - насмешливо проговорила Иефа, опустила руки и улыбнулась чужой любезной улыбкой. - Смотри-ка, Стиван Утгарт, а ты тот еще дипломат. Ты чего добиваешься, недомерок? Чтобы я с рыданиями покинула мою славную, строптивую, как ты справедливо заметил, но такую забавную лошадку? Отказалась от нее в приступе ревности? Да я скорее сожру ее изнутри, а потом выблюю ее остатки, чем откажусь от этого тела. Ты не мог убить Себа, дварф, потому что никто не может убить Себа. Ты говоришь, Себ ищет ее? Это прекрасно. Пусть ищет. Потому что найдет он меня. И когда он меня найдет, все ваши ссоры, все ваши мелкие преживаньица, все ваши жалкие потуги что-то чувствовать - всё, абсолютно всё перестанет существовать, потому что Себ уничтожит вас одним движением пальца. Он прожил четыреста лет, пытаясь вернуть меня, он силен, упорен, зол. Я знаю, точно знаю - я основательно покопалась в памяти нашей милой пичуги, а Себа она помнит - уж поверь мне, дварф, она помнит его, каждое слово, которое он ей сказал, каждый жест, каждый взгляд... Так что не рассказывай мне сказок, недомерок, я знаю, что ты лжешь. И если ты еще раз позволишь себе...

- Что? - тихо, с трудом сдерживаясь, процедил Стив. - Что ты сделаешь? Убьешь меня?

- Стоило бы, но девчонка не даст - она питает к тебе какую-то странную симпатию, дурочка, - с сожалением вздохнула Иефа. - Да и зачем, в сущности? Ты еще будешь мне полезен. Я никого не убью - ни ее, ни тебя - но я могу сделать ей так больно, что она сама захочет умереть. Снова. Это я умею. Показать?

- Не надо, - Стив отложил топор и почти с мольбой посмотрел на полуэльфку. - Чего ты хочешь? Скажи, чего ты хочешь, - может, мы сможем тебе помочь, и тогда ты оставишь ее в покое.

- Чего я хочу... Я хочу вернуть свою жизнь. Мне было семнадцать, когда меня сожгли, дварф. Семнадцать. Твоя обожаемая полукровка уже пережила меня на два года - а кто она такая? Разве она лучше, чем я? Умнее, красивее? Почему она живет, а я...

- Не она отняла у тебя жизнь.

- Не она. Но она мне ее вернет. Выживет ли она после этого, останется ли собой, или, может, превратится в идиотку, бессмысленно пускающую пузыри изо рта, или вовсе покинет этот мир - я не знаю. Да мне, в сущности, все равно.

- Почему Иефа?! - в отчаянии воскликнул Стив. - Почему?!

- Это все кровь, дварф, это все кровь... - сыто промурлыкала полуэльфка.

- Но если найти тебе другое тело...

- Я не смогу им воспользоваться, даже если очень захочу. Так что пичуга обречена на меня, дварф, а я обречена на нее. Так уж вышло.

- Где она сейчас? Она знает, о чем мы говорим?

Иефа нахмурилась, сникла, глянула на Стива исподлобья.

- Нет... нет, - запнувшись, будто через силу, произнесла она. - Лошадка спит. Она очень устала, Стиван Утгарт. Она упрямая, ваша Иефа, почти как... почти как я. Была бы она послабее, мы не тащились бы через буераки, следуя Зову, мы бы не спасали полумертвых орков, мы бы не мерзли сейчас у вонючего костерка на жесткой дерюге. Мы бы нашли Себа, а дальше...

- А дальше?

- Не знаю. Но всего этого - полуэльфка неопределенно повела рукой - не было бы.

- Отпусти ее, - безнадежно попросил Стив, прекрасно понимая, что просит напрасно.

- Нет, - спокойно ответила Иефа и даже улыбнулась слегка. - Ты же понимаешь, что нет.

- Понимаю, - кивнул Стив, взял топор и поднялся на ноги. - Только вот что я тебе скажу, Элена Виолетта как тебя там де Виль. Если вдруг случится так, что я не смогу избавить ее от тебя, если вдруг случится так, что ты добьешься своего, я не дам тебе жить. Даже если она еще будет внутри. Я покрошу тебя в капусту. И не улыбайся так насмешливо, сука, я знаю, о чем ты думаешь. Не рассчитывай, что у меня рука дрогнет. Не дрогнет.

- Ой ли? - недобро прищурилась полуэльфка. - Не дрогнет? Изрубишь эти маленькие пальчики в мозолях от струн? Проломишь эту непутевую бардовскую голову, забрызгаешь кровью и мозгами эту пшеничную шевелюру?

- Да, - твердо сказал Стив, развернулся и пошел к общему костру.

- Я запомню, - вслед ему процедила Иефа.

- Не стыдно? - раздался негромкий насмешливый голос орка, и Норах бесшумно шагнул из темноты.

- Нет, - задумчиво покачала головой полуэльфка. - Где ты был?

- На разведку ходил. Давно она перестала говорить?

- С тех пор, как сказала, что мы обречены друг на друга. Она сказала все, что хотела, а вести светскую беседу с каким-то дварфом... Она же дочь герцога - это ниже ее достоинства.

- А ты воспользовалась.

- А я воспользовалась.

- Бессовестная...

- Бессовестная. Как ты узнал, что это я?

- Не знаю. Просто понял. Тебя трудно с кем-то спутать, - орк ухмыльнулся. - Только со мной такие номера не откалывай, идет?

- Идет.

- Честное слово?

- Честное слово. Будем укладываться? Восьмичасовый сон, а?

- Не получится, - Норах принялся деловито собирать вещи, не производя, впрочем, лишнего шума. - У нас гости будут минут через... двенадцать.

- Так чего ж ты молчишь? - удивилась Иефа. - Предупредить же надо.

- Я хотел сначала выяснить, уходим мы или деремся с ними.