Закон высоких девушек

Мне потребовалось приложить все свои усилия, чтобы сместить центр равновесия на эти несколько дюймов, вложить все свое скудное доверие, каждую жалкую крупицу веры в то, что кто-то другой может поддержать и уберечь меня. И он поймал меня, подставив ладони мне под плечи, подняв меня за спину. И – еще один плюсик большому парню – даже не охнул от перенапряжения, не пожаловался на потянутые мышцы или вывихнутый позвонок.

– Ты не уронил меня, – восхитилась я.

– Я же обещал, что не уроню. Хочешь попробовать еще раз?

Я задумалась. С одной стороны, я уже доверяла ему чуть больше – са-а-амую чуточку больше. С другой стороны…

– А если ты перетянешь мышцы?

– Пейтон, – один из уголков его рта дернулся вверх, – не смеши меня. Я выгляжу дохляком?

Он выглядел сильным и подтянутым и каким угодно, только не хилым. Я повернулась, скрестила руки и упала назад. Он поймал меня. В этот раз я рассмеялась от удовольствия, доставленного этим редким приключением.

– Ну вот, – улыбнулся он, – вот так и надо делать.

Я упала ему в руки еще трижды, а потом настояла, что теперь моя очередь ловить его. У него, по всей видимости, не было ни проблем с доверием, ни сомнений по поводу моей способности поймать его. Не колеблясь ни секунды, он развернулся и обрушился в мои руки. Мне удалось не дать его голове удариться о пол сцены, но, честно говоря, мне пришлось постараться. Очень постараться. Если бы на его месте был Зак, никакой проблемы бы не было, но Джей был высоким. И тяжелым.

– Уф, – охнула я в первый раз.

Во второй раз я свалилась сама, а он приземлился на меня.

– Ты в порядке? – спросила я, сев и склонившись над его головой, чтобы посмотреть, не поранился ли он, понимая, что не смогла удержать его, хотя и по крайней мере смягчила его падение.

– Знаешь, – сказал Джей, лежа на спине, в то время как его голова покоилась у меня на коленях, – мне так удобно, прямо удивительно.

И мне было удобно. Я могла вдыхать его слегка пряный запах, и он был так близко, что можно было сосчитать его веснушки. Джей вздохнул и, казалось, вовсе не торопился подниматься. Моя рука по собственной воле поднялась и двинулась к его голове. Пальцы уже были готовы погрузиться в его волосы, когда я поймала себя на этом и отдернула руку.

– Пейтон?

– Да?

– Тебе нравится играть в спектаклях?

– Ага.

– А почему?

– Почему?

– Да, почему?

– Не знаю, – ответила я и замолчала в ожидании.

Это была тактика, которой я пользовалась, когда люди задавали мне трудные и неудобные вопросы. Большинство людей не могли смириться с тишиной и сами отвечали на свои вопросы, снимая меня с крючка. Но Джей был не таким, как остальные. Он терпеливо молчал, и вопрос остался висеть в воздухе, набирая вес, пока я не заговорила.

– Может, потому, что мне нравится иногда не быть собой, – наконец, ответила я. – Когда я вживаюсь в роль, я чувствую, каково быть кем-то другим.

– Тебе не нравится быть собой? Тебе не нравится то, кто ты есть? – Между бровей Джея появилась маленькая складка.

– Ну, дело больше в том, что с героиней спектакля всегда ясно, кто она. Она знает, что ей говорить и делать, где и как двигаться. Ее слова и движения уже написаны для нее. В реальной жизни я часто не имею даже понятия, кем мне полагается быть. И у меня нет репетиций.

Его голова, все еще лежащая у меня на коленях, кивнула с пониманием.

– Думаю, мне еще нравится иногда исчезать.

– Исчезать, когда ты на сцене и на тебя смотрят зрители? – Он снова улыбался. Мне так нравилась эта улыбка.

– Ага. Когда я играю роль, я одновременно на виду и невидима. Безумно, правда? Но я не против, когда все эти глаза смотрят на меня во время выступления, потому что я другой человек. Они смотрят на героиню пьесы, а не на меня, понимаешь? Это проще, чем идти по наполненному людьми коридору, когда все пялятся на меня, словно я какой-то мутант.

– Да, я заметил, что люди таращатся на тебя. Но это же ожидаемо, ты не думаешь, при виде…

Я уже набрала воздух, чтобы громко выдохнуть и ответить: «Конечно, но это не значит, что мне должно это нравиться?» – но он закончил предложение.

– … красоты.

– А? – переспросила я, совершенно сбитая с толку его последним словом.

– У тебя такие тигриные глаза и потрясающее тело, поэтому все смотрят на тебя, Пейтон, это же естественно.

Я затряслась от смеха, и его голова слетела с моих колен.

Он сел и спросил:

– Что такого смешного?

– Ты смешной! Они смотрят не на мои глаза, Джей, и не на мою красоту, – я изобразила пальцами кавычки, произнося это слово. – Они таращатся на мой ненормальный рост.

Он удивленно поджал подбородок и взглянул на меня озадаченно:

– Ты на самом деле так думаешь?

– Я жила в этом супербольшом теле достаточно долго, и, поверь мне, я знаю, что люди думают о нем.

– Я думаю, – сказал Джей, постукивая указательным пальцем по нижней губе, – я думаю, что дело скорее в том, что ты думаешь о нем.

Я чувствовала, что на моем лице отразилось смущение.

– Я думаю, что ты чувствуешь себя некомфортно внутри собственного тела. И это ты чересчур сконцентрирована на своем росте, а не другие. Ты не уверена в себе, вот в чем дело.