Закон о тюрьмах

   - Нет, брат, не хочется, - подтвердил Гай, - эта свинья не заслужила легкой смерти.

   - Я слышал историю об одном педофиле. Когда его поймали родители изнасилованной им девочки, они не стали сдавать его в полицию. Они отрезали ему яйца и заставили съесть.

   Лицо предводителя вытянулось, посерело.

   - Я тоже знаю одну историю, - ухмыльнулся Гай, - в ней педофила посадили задницей на раскаленный стальной штырь. Гаденыш умирал дня три, и при этом так громко выл, что ...

   Драхо вскрикнул и отчаянно рванулся в сторону, но Гай был наготове. От удара по ногам предводитель со сдавленным рычанием покатился по песку. Хлынувшие слезы оставили на покрытых пылью щеках белые дорожки.

   - Вы не сделаете этого! Сукины дети, пожиратели падали!

   Несколько пинков ногами в живот заставили его замолчать.

   - Выводи малышей, брат, - кивнул Вик, доставая сигарету, - Бамбула, присмотри за этим куском дерьма.

   Дети, вялые и сонные, с неохотой вылезали из клетки. Похоже, Драхо угощал их какими-то таблетками, подумал Гай.

   - Дядя, куда мы идем? - капризно спросила кудрявая светловолосая девчушка лет семи, закутанная в рваное одеяло.

   - Совсем близко. Вот сюда, - Гай взял девчушку за руку и подвел к Мясорубке, - вы должны войти в эту круглую дверцу.

   Мясорубка загудела, мигнула зловещим красным огнем, крутанулась. Девочка в страхе прильнула к Гаю:

   - Это не дверца, дяденька! Я боюсь!

   - Тихо, тихо, глупая, - сказал Вик, - не бойся. Знаешь, почему надо туда идти?

   - Почему? - пискнула девочка.

   - Потому что там твоя мама.

   - Мама? - ахнула девочка, глаза ее мгновенно намокли.

   - Давай, милая, лезь.

   - А папа?

   - И папа. Все уже давно там, только тебя ждут. Давай.

   Ему не потребовались даже подталкивать девчушку - та сама нырнула в страшную крутящуюся пасть. Остальные малыши тоже поверили Вику и хоть не без его помощи, скрылись в Мясорубке. Смуглый большеглазый мальчишка, самый старший, шел последним. Увидев Мясорубку вблизи, он вдруг слабо вскрикнул и бросился бежать, но споткнулся о камень и упал. Гай неторопливо подошел к плачущему парню, бережно взял его на руки и понес к Мясорубке.

   - Куда ты, дурак? - сказал он, - зачем убегаешь?

   - Я не хочу, - всхлипнул мальчик, цепляясь кулачками за джинсовую куртку Гая, - пустите меня.

   - И куда ты пойдешь? - терпеливо проговорил Гай, - ведь все кругом умерли. Все, понимаешь? Нет больше ни городов, ни лесов, ни полей, в мертвых морях не плавает рыба, остались только пепел и черные камни. Скоро и этого не будет. Ничего не будет.

   - Неправда. Я живой. И вы тоже. Пустите меня.

   Мальчик был таким легким, Гаю казалось - он может держать его на руках вечно, стоя у разверстой пасти Мясорубки.

   - Зачем длить страдания, малыш? Ты знаешь, что хотели сделать с тобой эти ублюдки?

   - Знаю, - заплакал мальчик.

   - Ты не хочешь, чтобы все это дерьмо поскорее закончилось?

   Мальчик спрятал лицо на груди Гая, плечи его содрогались от рыданий.

   - Послушай меня, мальчик, - проговорил вдруг Вик, - Господь прогневался на людей и сжег этот мир к такой-то матери, остались лишь немногие, такие как ты или мы. Но это ненадолго. Знаешь, что бывает с человеком, когда он умирает? Спустя несколько дней или даже часов тело его начинает гнить, но волосы и ногти еще некоторое время растут. Вот мы и есть эти ногти и волосы, а труп человечества давно уже сгнил под слоем пепла. Мне горько говорить это, парень, но мы уже ничего не можем изменить. Не противься воле Господа. Ты ведь веришь в Бога?.. Эй, парень, слышишь меня?

   Мальчик не отвечал. Он был без сознания.

   - Давай, брат, - сказал Вик.

   Мясорубка чмокнула, принимая худенькое тело, и погасла. Нити кровавого тумана в ее сердцевине потемнели, истончились, растаяли. Вик подошел к предводителю и взял того за подбородок:

   - Вставай, тварь. Проводишь нас в Содом, а там мы тебя отпустим.

   Драхо поднял к нему красное, измазанное соплями, облепленное песком лицо:

   - Это ложь... я чувствую ложь...

   - Перестань трястись. Я даю тебе слово.

   - И вы... ничего не сделаете мне?

   - Ничего. Нам нужно в Содом, ты отведешь нас и получишь свободу.

   - Спасибо, благородный господин, спасибо, великодушный, добрый господин...

   Вик ударил его и выбил два зуба.

   - Иди, Бамбула, - сказал он демону, - ты нам больше не нужен.

   Бамбула молча указал на Драхо.

   - Иди, - помахал рукой Вик, - не тревожься. Настанет и его черед.

   Бессловесный демон кивнул, совсем как человек, и прыгнул в Мясорубку.

   - Какой черед? - потрясенно прошамкал Драхо, утирая кровь, - ты же дал слово?

   - Дурак. Демон не хотел уходить без тебя. Не соври я ему, ты был бы уже мертв.

   - Ты и мне врешь! Я никуда не пойду!

   - Подумай, Драхо. Разве у тебя есть выбор? Или ты поверишь мне и отведешь нас в Содом, или умрешь здесь и сейчас.

   Вик снял затворы с винтовок торговцев и забросил за холм. Гай нашел в одной из сумок "Магнум" триста пятьдесят седьмого калибра и под насмешливым взглядом Вика спрятал револьвер за пояс. В сумке обнаружились также три коробки тяжелых, медно отблескивающих патронов.

   - Зачем тебе эта штука, Гай?

   - Пригодится, - огрызнулся он, и кинул патроны в рюкзак.