Заговор против Афин

— Ты даже глупее, чем кажешься, Пиксус, — сказала Зена, готовясь к бою: выставив перед собой трезубец, к ней уже подкрадывался Горниус. К счастью, сеть его оказалась в таком же беспорядке, как и хитон Пиксуса — помогла суматоха в дверях: и когда он попытался набросить на Зену рыболовную снасть, она упала бесформенным комом на стол и, свесившись с края, запуталась в ремнях сандалий Пиксуса. Пиксус попытался высвободиться и дернул сеть на себя, злосчастный Горниус потянул в свою сторону, побагровев от ярости и усердия. Воительница от души расхохоталась, прыгнула вперед и вырвала у них сеть. Одним взмахом умелых рук она набросила сеть на Горниуса и потянула на себя. Падая, он выронил трезубец, со звоном ударившийся об пол, Зена подняла оружие и, собрав концы сети, пригвоздила Горниуса к месту. Бедняга барахтался и вертелся, как угорь, но ничего не мог поделать.

Уклосс издал предупреждающий вопль. Зена моментально отступила, подняв напрягшиеся руки. Двое злодеев надвигались на нее. Высокий и тощий, чем-то смутно знакомый, пытался обойти ее сбоку, сжимая в руке кинжал. Второй атаковал в открытую, занеся меч и готовясь рубануть с плеча. Воительница отскочила, подождала, пока меч противника опишет в воздухе сверкающую дугу, и с силой ударила его ногой по лицу. Нападающий тяжело рухнул, из носа его хлынула кровь, но он тут же вскочил. Позабыв про меч, он достал кинжал и кинулся на Зену. К полному ее изумлению, негодяй вдруг закачался на месте и опять свалился. Она увидела у его ног корзину, о которую он и споткнулся.

Раздался полный ужаса вопль, и, повернувшись, воительница увидела в дверях белого как полотно Адрика. Он отчаянно тянул назад вышедшую чуть не на середину комнаты Элизебу, которая швырнула под ноги бандиту корзину для хлеба. На губах женщины играла довольная улыбка, а глаза обшаривали комнату в поисках новой жертвы: очередная корзина была наготове.

— Вон отсюда! Оба вон! — закричала Зена. Адрик вырвал у Элизебы корзину, отбросил ее в угол и вытащил женщину на улицу.

Потеря внимания дорого обошлась воительнице. Один из уцелевших негодяев, — тощий — зашел со спины и с высоко занесенным кинжалом кинулся на воительницу. Она обернулась, схватила его за пояс, сделала сильный рывок — и перебросила нападавшего через голову. Он вскрикнул и с глухим ударом приземлился на товарища, к счастью для него, отложившего меч. Кинжал горе-солдата пролетел еще несколько метров и вонзился в стену рядом с дверью.

Итак, все пятеро находившихся в пекарне злодеев были повержены, трое вновь прибывших тоже. Горниус отчаянно пытался выдернуть из стены пригвоздивший его к месту трезубец, но не достиг особых успехов: сеть слишком уж мешала движениям. Пиксус на четвереньках полз к выходу. Зена гортанно крикнула, подняла тощего и, перекинув его через плечо, понесла в сторону главаря. Дойдя до него, она сбросила свою жертву на Пиксуса, и вояка ударился головой о висок хозяина; треск заставил Уклосса содрогнуться. Воительница уперла в бока кулаки и обвела взглядом место побоища.

— Тем, кто меня слышит, советую слушать внимательно, — резко сказала она. — Если хоть один негодяй пошевельнется, пострадают все, ясно?

Тишина.

— Отвечайте или будете наказаны, — она оскалила Зубы в ухмылке, — очень строго наказаны.

— Ясно, — раздался голос погребенного под сетью Горниуса.

— Ты пожалеешь, что перешла нам дорогу, — заговорил Пиксус.

— Молчать! — и в комнате немедленно повисла тишина. Зена нарушила ее, громко позвав: — Адрик, Элизеба, выходите!

На пороге появился бледный как мел пекарский сын и тревожно огляделся, прежде чем сделать следующий шаг. Лицо Элизебы было непроницаемо, а голова гордо поднята.

— Я велела вам не вмешиваться! — отчитала их воительница.

— Я пытался, — угрюмо ответил юноша. — Повернулся ей что-то сказать, а Элизебы и след простыл. Была уже у пекарни.

— Где Кратос? — дрожашим голосом спросила женщина. — В нашем доме стало опасно, он собирался переночевать здесь. Я не могла оставить его одного…

Голос Элизебы сорвался, но она собралась с духом и взяла себя в руки:

— Думала, что смогу помочь.

— Это очень смелый, но неосмотрительный поступок, — мягко ответила Зена. — Кратоса здесь нет, он во дворце с Геларионом и Габриэль.

Воительница перехватила взгляд Адрика и кивком указала на отца, который в изнеможении прислонился к прилавку и закрыл глаза. Юноша в растерянности посмотрел на него, потом кинулся к Уклоссу и крепко обнял его. Пекарь слабо вздохнул и повис у него на руках.

Элизеба тоже обмякла: казалось, она только сейчас поняла, насколько велика была опасность. Зена едва успела подхватить ее.

— Прости меня, — пробормотала едва не потерявшая сознание женщина. — Я думала…

— Не беспокойся, — воительница помогла ей дойти до прилавка. — Все хорошо, вы живы-здоровы, Адрик о вас позаботится. Адрик, присмотри за обоими!

— Не знаю, как благодарить тебя, воительница, — заговорил Уклосс. — Остальные тоже вне опасности?