Загадочный Шекспир

Слендера — отличные проявления любви в их ситуации. В «Двенадцатой ночи» в капризном дворецком Мальволио есть что-то особенно смешное и приятное. Прихлебатель и хвастун Пароль во «Все хорошо, что хорошо кончается» так же хорош, как любой персонаж такого рода у Плавта или Теренция. Петруччо в «Укрощении строптивой» — незаурядный образец юмора. Разговор Бенедикта и Беатриче в «Много шума из ничего» и реплики Розалинды в «Как вам это понравится» отличаются большим остроумием и живостью. Его герои-шуты, без которых в то время едва ли можно было написать пьесу, все очень занятны: и, мне кажется, Терсит в «Троиле и Крессиде» и Апемант в «Тимоне» могут стать примерами дурного характера и сатирического брюзжания. Сюда я мог бы добавить этот несравненный образ еврея Шейлока в «Венецианском купце»; и хотя мы видим, что эту пьесу считают комедией и соответственно исполняют, а еврея играет превосходный комик, все же я не могу не думать, что этот персонаж был задуман автором как трагический. В нем сокрыты такая непримиримая жажда мести, такая дикая свирепость и бессердечие, такое кровавое указание на безжалостность и несчастье, которые не могут сочетаться ни со стилем, ни с героями комедии. Сама пьеса, если смотреть на нее целиком, кажется мне одной из самых законченных у Шекспира. Конечно, в том, что касается ларцов, а также диковинного и нелепого обязательства, принятого на себя Антонио, сюжет слишком далек от законов вероятности: тем не менее, принимая эти события как неизбежное, мы должны признать, что вещь написана великолепно. В дружбе Антонио и Бассанио есть что-то грандиозное, благородное и трогательное. Весь четвертый акт, если допускать возможность представленных в нем событий, о чем говорилось выше, очень хорош. При этом два фрагмента пьесы заслуживают отдельного внимания. Один — слова Порции во славу милосердия, другой — посвященный силе музыки. Меланхолия Жака в «Как вам это понравится» столь же необычна и странна, сколь и занимательна. И если, как говорит Гораций: «Difficile est proprie communia Dicere»[18], то любому при описании разных этапов и возрастов человеческой жизни будет непросто выйти за рамки текста Шекспира, пусть идея его и стара и довольно популярна.

Фронтиспис к пьесе «Как вам это понравится» из издания Роу

Фронтиспис к пьесе «Венецианский купец» из издания Роу

Мир — театр;
В нем женщины, мужчины, все —
актеры;
У каждого есть вход и выход свой,
И человек один и тот же роли
Различные играет в пьесе, где
Семь действий есть. Сначала он
ребенок,
Пищащий и ревущий на руках
У нянюшки; затем — плаксивый
школьник,
С блистающим, как утро дня, лицом
И с сумочкой ползущий неохотно
Улиткою в училище; затем
Любовник он, вздыхающий как печка
Балладой жалостною в честь бровей
Возлюбленной своей; затем он воин,
Обросший бородой, как леопард,
Наполненный ругательствами, честью
Ревниво дорожащий и задорный.
За мыльным славы пузырем готовый
Влезть в самое орудия жерло.
Затем уже он судия, с почтенным
Животиком, в котором каплуна
Отличного запрятал, с строгим взором,
С остриженной красиво бородой,
Исполненный мудрейших изречений
И аксиом новейших — роль свою
Играет он. В шестом из этих действий
Является он тощим паяцем,
С очками на носу и с сумкой сбоку;
Штаны его, что юношей еще
Себе он сшил, отлично сохранились,
Но широки безмерно для его
Иссохших ног; а мужественный голос,
Сменившийся ребяческим дискантом,
Свист издает пронзительно —
фальшивый.
Последний акт, кончающий собой
Столь полную и сложную исторью,
Есть новое младенчество — пора
Беззубая, безглазая, без вкуса,
Без памяти малейшей, без всего.[19]