Задушевный разговор

Иолай. Это была простая стрела, без яда. Геракл её сделал специально для лани.

Старуха. Эту стрелу, не знающую промаха, подарила Гераклу его сестра по отцу – богиня справедливой войны Афина. Этой стрелой даже слепой мог бы ранить в ногу не то что лань – мышь. Стоило только подумать, и стрела послушно летела в цель.

Иолай (раздражённо). Геракл сделал эту стрелу сам!

Старуха. Он сказал тебе, что сделал её сам, но стрелу эту дала ему Афина. Не понимаю, почему бы не поймать лань сетью? Это проще.

Иолай. Осторожное животное не подпускало нас ближе чем на пятьсот шагов. Как только мы подъезжали ближе, лань стремительно убегала.

Старуха. И ты хочешь уверить меня, что Геракл попал в тонкие ноги лани с пятисот шагов?..

Иолай. Больше!

Старуха. Ага, попался! У меня больше нет вопросов. Ты сам только что подтвердил верность моих слов, Иолай!

Иолай (как заворожённый). Такой выстрел! Чудо! Эх!.. Если бы ты только видела, старуха!

Старуха. А говоришь, простая стрела.

Пауза.

Иолай. Почему я слушаю тебя, сумасшедшая старуха?

Старуха. Ты просто хочешь знать правду о нём.

Иолай. Я знаю правду о нём. Я был с ним, начиная с лернейской гидры и до конца. А как же битва с кентаврами и эриманфский вепрь?

Старуха. Этот подвиг безупречен! Вы загнали кабана на снежную вершину горы Эриманф. Он увяз в снегу, где вы легко взяли его. Вы же были в снегоступах. А до этого, по дороге к горе, вы оба зашли в гости к мудрому кентавру Фолу. Он устроил пир.

Иолай. Об этом много болтали и писали.

Старуха. Вино, которое вы пили, было достоянием всех кентавров, что жили в этой местности. Почуяв нежный винный запах, они устремились в пещеру к Фолу, чтобы отнять вино. И тут их встретил ты, встретил ядовитыми стрелами, а потом твой дядюшка… И гнали вы кентавров до самой Малеи, где Геракл случайно убил стрелой своего лучшего друга – кентавра Хирона. А так у меня к этому подвигу претензий нет. Чужое вино, пьяная драка, девять убитых кентавров… Из них два верных ваших друга.

Иолай. Фол, дивясь смертоносной силе наших стрел, вытащил одну стрелу из убитого мной кентавра Анкия и случайно уронил её себе на ногу.

Старуха. И яд гидры умертвил его. Впрочем, в любом подвиге есть издержки, согласись?

Иолай перебирает свитки.

Иолай. Женщина, следующий подвиг тебе не удастся запятнать. Там Геракл очищает скотный двор царя Авгия. Там нет ничего такого… Там он не убивает.

Старуха. Во-первых, этот поступок не может считаться подвигом, потому что за него Геракл запросил плату. А Эврисфей приказал ему очистить конюшни бесплатно. А во-вторых… Как там было всё, Иолай?.. Геракл предложил Авгию очистить в один день весь его огромный скотный двор, если тот согласится отдать ему десятую часть своих стад. Дело было на пирушке по поводу вашего приезда, где Геракл сильно поднабрался.

Иолай. Авгий согласился. Он считал, что невозможно выполнить такую работу в один день. (Роется в списках.) Где-то тут подробное описание этих событий.

Аристомах (из окна). Этот свиток у меня, учитель.

Иолай (резко). Читай, читай, мальчик. Пусть все слышат!

Аристомах (читает). Геракл сломал с двух противоположных сторон стены, окружающие скотный двор, и отвёл в него воды двух ближайших рек, Алфея и Пенея. Вода этих рек в один день унесла весь навоз со скотного двора, а Геракл сложил заново разрушенные стены. Пришёл Геракл к Авгию требовать награды, но царь не отдал ему обещанной десятой части стад своих, и пришлось Гераклу уйти ни с чем.

Иолай (гордо). Сие есть правда! (Аристомаху.) Спасибо, мальчик! Великий подвиг, великий герой!

Старуха. Так-то оно так, да не совсем. Идея сломать две стены принадлежала элейцу Менедему, а ломать стены и возводить их снова помогал Гераклу ты. А вся слава досталась одному Гераклу. Подвиг велик… в том нет сомнения! (Распаляясь.) Кто ещё смог за один день загадить две чистых речки, лишив питьевой воды и рыбы все селения ниже по течению этих рек. Ещё долго люди будут опасаться брать из этих рек воду, боясь подхватить заразу. А сколько народу в тот год умерло от внезапно вспыхнувшей эпидемии? Кто сейчас скажет? А как поплатился за свою жадность Авгий?

Иолай. Воистину, старуха, ты видишь всё в чёрном цвете. А что ты можешь сказать о седьмом подвиге?

Старуха. Ты стал забывчив, Иолай. Критского быка я уже упоминала. Перейдём к коням Диомеда.

Иолай (раздражённо). Чем этот подвиг тебе не по нраву? Я тоже там был, я тоже участвовал! Я тоже виновен, старуха! Только в чём?! Не знаю! Раскрой мне глаза!

Старуха. Банальная кража чужого скота с убийством хозяев этого самого скота. Попросту – разбой!

Иолай (запинаясь в ярости). Что ты мелешь, старая карга! Фракийский царь Диомед сам напал на нас. Он кормил своих коней человеческим мясом – мясом чужеземцев, попавших к нему на остров.

Старуха. Это не давало вам права красть его коней! Иолай. Ну это уже слишком, старуха!

Старуха. Зато кратко, ясно и по делу!