Читаем Зачем быть счастливой, если можно быть нормальной? полностью

Дорис Мэй Лессинг (1919 — 2013) — английская писательница-фантаст, лауреат Нобелевской премии по литературе 2007 года с формулировкой "Повествующей об опыте женщин, со скептицизмом, страстью и провидческой силой подвергшей рассмотрению разделённую цивилизацию". Бывшая коммунистка и сторонница суфизма, Лессинг придерживалась идей феминизма.

Тони Моррисон (1931, Лорейн, Огайо) — американская писательница, редактор и профессор. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1993 года, как писательница, "которая в своих полных мечты и поэзии романах оживила важный аспект американской реальности". Обладательница Президентской медали Свободы.

Кейт Миллет р.1934) – американская феминистка, писательница, художница и активистка. Оказала очень большое воздействие на вторую волну феминизма, больше всего известна своей книгой 1970 года – Sexual Politics.

Адриенна Рич (1929, Балтимор — 2012) — американская поэтесса, публицист, представительница второй волны феминизма.]

Но несмотря на весь сексизм, снобизм, засилье патриархальных взглядов и безразличие к жизни студентов, Оксфорд научил нас великому умению упорно идти к своей цели и дал нам веру в то, что умственная деятельность является основой цивилизованной жизни.

И пусть наш наставник нас недооценивал и принижал – по той простой причине, что мы были женщинами, но сам университетский уклад молчаливо поддерживал нас в страсти к чтению, познанию и обсуждению.

И для меня в этом заключалась огромная разница. Это было словно обитать в библиотеке, а именно там я всегда была счастлива.

Чем больше я читала, тем сильнее боролась с утверждением, что литература – это удел меньшинства, что читатель должен иметь определенный уровень образованности или происходить из нужного класса. Книги принадлежали мне по праву рождения. Никогда не забуду, какое волнение охватило меня, когда я выяснила, что самое первое стихотворение, записанное на древнеанглийском языке – "Гимн Кэдмона" – сочинил пастух из Уитби, примерно в 680 году нашей эры, когда святая Хильда была в Уитби аббатисой.

Только представьте... женщина возглавляет аббатство, а неграмотный пастух пишет стихотворение такой великой красоты, что образованные монахи записывают его и пересказывают паломникам и пилигримам.

Это изумительная история – Кэдмон проводил больше времени с коровами, чем с людьми, не знал ни стихов, ни песен, поэтому, когда в аббатстве проходили церковные праздники и все желающие могли выступить с песнями или чтением стихов, Кэдмон всегда поспешно уходил к своим коровам, где никто бы ему не докучал. Но в ту ночь ему явился ангел и велел петь – если он мог спеть коровам, то мог спеть и ангелу. Кэдмон грустно ответил, что не знает ни одной песни, но ангел все равно велел ему петь – о сотворении мира. И тогда Кэдмон разомкнул уста, и из них полилась песня. (Самое раннее упоминание об этой истории вы можете найти у Беды Достопочтенного в "Истории англов").

[Бе́да Достопочтенный (Досточтимый; ок. 672 или 673 — 27 мая 735) — бенедиктинский монах в двойном монастыре святых Петра и Павла в Нортумбрии (современный Джарроу). Написал одну из первых историй Англии под названием "Церковная история народа англов" (лат. Historia ecclesiastica gentis Anglorum, англ. Ecclesiastical History of the English People), которая принесла ему славу "отца английской истории".]

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука