Зачарованный апрель

Следует признать, что до этого момента леди Каролина нечасто разделяла мнение миссис Фишер. Ее попытки не заметить свою спутницу, хотя было совершенно очевидно, что они едут в одном направлении, обидели ее, а беспардонное нахальство, с которым пожилая дама захватила себе лучшие комнаты в замке, просто рассердило. Крошка (так ее называли за глаза) сочувствовала людям в возрасте и тем, у кого слабое здоровье, но это не лезло ни в какие ворота. Впрочем, она не долго задумывалась над поведением своей соседки по замку, поскольку голова у нее была слишком занята другими мыслями, но если бы сосредоточилась на этом, то наверняка решила бы, что этой женщине тоже стоит вести себя скромнее.

Не заметить, что к ним отнеслись, мягко говоря, невежливо, было невозможно. Молодые женщины обратили внимание на то, как быстро леди Каролина ретировалась при их появлении и насколько подчеркнуто она не ответила на приветствие, и немного обиделись.

— Если бы мы не были в раю, — задумчиво произнесла миссис Уилкинс, — то я бы сказала, что нами пренебрегают. Но, возможно, я ошиблась.

— Может быть, она несчастлива.

— Если так, то здесь это быстро пройдет.

— Надо постараться ей помочь, — сказала миссис Арбитнот.

— Нет, это невозможно и ненужно.

Миссис Арбитнот решила, что, пожалуй, это правильно, и не надо ни во что вмешиваться. Только не сегодня, не в это прекрасное утро.

«Бедная миссис Уилкинс, наш викарий назвал бы ее слова легкомысленными, а то и кощунственными. Он ведь уже старик. Наш старый, старый викарий».

Раньше миссис Арбитнот ни за что не пришло бы в голову пожалеть священника. Он был мужественным человеком, и долгое время она считала его своим наставником. Однажды, когда после смерти ребенка для нее наступили черные дни и она не знала, где искать утешения, он направил ее на правильный путь. Старик внушил ей, что долг христианина — помогать своим ближним, вместо того чтобы погружаться в свое горе и отрешаться от мирских дел. Миссис Арбитнот поняла, что Господь послал ей испытание, и примирилась со своей долей, а потом нашла новый смысл жизни в заботе о других. Во всем этом викарий неизменно руководил ею и помогал в каждом сложном случае. Она всегда смотрела на него снизу вверх, а здесь неожиданно увидела со стороны: старика в залатанной рясе, полностью погруженного в церковные дела и практически забывшего о себе. Ей стало жаль его. В некоторых вопросах он был, пожалуй, слишком придирчив. По крайней мере, невинное заявление миссис Уилкинс, что они сейчас обитают в раю, очень шокировало бы его. Наверняка, если бы он услышал ее сейчас, назначил бы ей епитимью во искупление грехов. Между тем миссис Арбитнот не могла найти ничего предосудительного в том, чтобы назвать замок Сан-Сальвадор раем. По тому ощущению свободы и счастья, которые они обе обрели здесь, он вполне заслуживал этого определения.

Они сошли с тропинки и стали осторожно спускаться вдоль террас, заросших оливами, вниз, к морю. На берегу росла огромная сосна, и подруги расположились под ней. В нескольких ярдах на берегу моря лежала рыбацкая лодка. Ветер тревожил морскую гладь так соблазнительно, что миссис Уилкинс, которой в это утро никак не сиделось на месте, встала, сняла чулки и туфли и вошла в воду. Подруга последовала ее примеру, и счастье стало полным для них обеих. Им больше не хотелось разговаривать. Миссис Уилкинс забыла о небесах. Обе они забыли о своих мужьях и полностью погрузились в созерцание моря. Они бродили взад-вперед по кромке воды, пристально вглядываясь в волны и любуясь отблесками солнца в синей воде. Над головой кричали чайки.

В это время леди Каролина обдумывала свое положение. Сад, который она облюбовала для себя, был очень красив, но здесь ее в любой момент могли потревожить. Стеклянные двери в холле и столовой вели прямо туда, значит, покоя не будет. «Может быть, попросить остальных не ходить сюда? У миссис Фишер есть балкон, просто утопающий в цветах, и сторожевая башня. Вдобавок она заняла единственную по-настоящему уютную комнату в доме. Почему бы этим оригиналкам тоже не выбрать место для прогулок так, чтобы мы виделись как можно реже?» Вокруг замка было три маленьких садика, да, собственно, все окрестности и были большим садом, с дорожками и скамейками. А здесь устроится она. В этом садике было все, что нужно: цветущий тамариск, фрезии и лилии, и прекрасный вид на море. На севере виднелся залив и деревушка, раскинувшаяся на холмах среди апельсиновых деревьев, на востоке — пляж и горы, и на западе — Сан-Сальвадор, а за ним — только синяя вода. «Решено, — подумала леди Каролина. — Я скажу им, что этот садик — мой и прошу сюда не заходить. Будет только лучше, если у каждой появится свое место для отдыха, где можно побыть в одиночестве. Иначе придется постоянно общаться друг с другом, а от этого и в Лондоне деваться некуда». Она хотела провести эти четыре недели вдали от друзей и родственников и вовсе не желала целыми днями общаться с посторонними людьми!