You're All I Want (СИ)

У меня никогда не было семьи, и я не стану отнимать ее у тебя. Ты единственный, кто достоин счастливой жизни. И уж точно не с таким дерьмом, как я.

— Рихард? — говорит женский голос, и я сильнее прижимаю мобильный телефон к уху, чтобы лучше расслышать ее речь, но из-за помех на линии мне так и удается сразу понять, кто это.

— Да, с кем я говорю? — интересуюсь я.

— Это мать Пауля. Если ты любишь, оставь его в покое и не порть ему жизнь. Я умоляю тебя.

Но когда я думал, что смогу жить без него, я был слишком самонадеянным идиотом. Да, я продолжал общаться с Томасом, старался вести себя социально, но забыть то, что было под собственной кожей, казалось нереальным.

Я игнорировал Пауля, но в день, когда он появился с этими ужасными синяками, я не мог больше терпеть и пытался поговорить с ним, приставал к нему с расспросами в гостях у Шнайдера, но все было тщетно. В итоге я просто сорвался, когда увидел их с Мартином и понял, что мы, блять, просто обязаны быть вместе. И слава самому богу, но у меня есть ебанутые друзья, которые нас и помирили.

Наверное, эта ссора научила чему-то нас обоих. По крайней мере я понял, что больше никогда не оставлю его и сделаю все, чтобы у его матери не вышло нас разлучить.

В тот день, когда нашим планам так и не суждено было быть исполненными, я был готов смотреть футбол с его отцом хотя бы для того, чтобы почувствовать, каково это. И к сожалению, дома меня тоже ждет отец, который вовсе не жаждет смотреть со мной хоть что-нибудь.

— Ну и кто это был? — спрашивает он, как только дверь за Паулем закрывается и я скидываю свое пальто.

— Мой друг, — говорю я не поднимая на него взгляд, и поспешно зачем-то добавляю: — Лучший.

— Может ты будешь посвящать все свободное время учебе, а не своим друзьям? — говорит он, чуть подходя ко мне.

— Как-то не горю желанием, — отнекиваюсь я, проходя в гостиную, но отец не отступает.

— Рихард, я еще не договорил. Будешь себя так вести, то я переведу тебя в медицинский класс при университете.

— Но… — я разворачиваюсь, чтобы возразить хоть что-то, но в комнату входит мать, и я снова прикусываю язык.

— Так какое направление в медицине тебе нравится больше всего, сынок? — отец понимает свое превосходство, и бросая взгляд на заинтересованную в нашем разговоре мать, хлопает меня по плечу.

— Хирургия, — недовольно выдавливаю из себя я.

— Достойный выбор.

Я столько раз проклинал себя за то, что позволяю ему себя опускать, но у меня не было другого выбора. Если бы я отказался от этой затеи, мать могла бы никогда больше не заговорить со мной, а для меня это действительно много значило. Это был единственный шанс быть ближе к своей семье, которая ни во что меня не ставила. Но они все еще являлись моей семьей. Иногда я хотел, чтобы у меня были родители, которым не плевать на мое самочувствие, на мое здоровье, на сигареты и алкоголь, которые присутствуют в моей жизни в огромном количестве, но они давали мне волю во всем. Я просто мечтал о том, чтобы мне собирали завтраки в школу, как это делают матери многим своим одноклассникам. Я хотел ужинать с ними каждый вечер и обсуждать прошедшее за минувший день. Но ничего из этого у меня не было и не могло быть.

— И что ты натворил? — отец внимательно смотрит на меня, и от этого требовательного взгляда мне становится неловко.

— О чем ты? — интересуюсь я с невинным видом, но понимаю, что через несколько минут придет директриса и сама ему все расскажет.

— О парне, который истекал кровью благодаря тебе.

— Не понравилось его радостное лицо, — спокойно констатировал я, — И я решил это исправить.

— А вот это? А вот это ты как исправишь? — чуть громче сказал он, кивая на фотографии, лежащие на столе у директрисы. Я нервно сглатываю, отводя взгляд. Блять.

— Меня все устраивает, — спокойно произношу я, стараясь унять в себе нарастающую дрожь. Разве я должен был молчать и бездействовать, когда знаю, что Марк сделал с Паулем?

После поучительного разговора с директрисой, мы выходим из кабинета и начинаем что-то обсуждать на повышенных тонах, но вдруг до боли знакомый голос сотрясает стены тихого коридора, и я спешно оборачиваюсь: передо мной стоит до смерти чем-то напуганный Пауль. Я ненадолго оставляю отца в ожидании и тихо говорю с Паулем, который корит меня за то, что я разобрался с Марком.

— У тебя кровь, — шепчет он, и я невольно улыбаюсь, глядя на то, как он смущается и старается на меня не смотреть.

— Где? — спрашиваю я.

— Вот… — еще тише чем прежде бормочет Пауль, и касается моего лица рукой: — Здесь.

Я бросаю беглый взгляд на наблюдающего за нами отца и резко притягиваю Пауля к себе для поцелуя. Тот не сразу понимает в чем дело, но я сильнее и настойчивее, так что он наконец сдается и отвечает мне.

— Ты идешь или нет? — кричит мне отец. Я прощаюсь с Паулем и догоняю его.