You're All I Want (СИ)

Сжимая в руке почти пустой стаканчик с кофе, я забрался на мягкий диванчик с ногами, в очередной раз глядя в окно. Вот так значит, да? Кто бы мог подумать, что из-за моей тупости ты умираешь. В приемной начало бурного рабочего дня: то и дело шныряют медсестры и врачи, ходят пациенты из общих палат, пахнет лекарствами и еще чем-то непонятным, присущим только этим чертовым больницам. Я чуть улыбнулся, вспоминая, как мы проходили медицинский осмотр в школе. Тогда мы только начали привыкать друг к другу, шарахаться от малейших прикосновений и краснеть от взглядов. Ну, по крайней мере, так было у Пауля. Я настолько привык не показывать свои эмоции, что не позволял ему полностью завладеть моим разумом. Я даже не мог расслабиться, постоянно ждал какого-то подвоха или предательства, хотя и понимал, что он этого никогда не сделал бы.

Мы неспешно зашли в кабинет и стали раздеваться, и все бы ничего, если бы не Пауль с его чертовыми взглядами. Мне всегда нравилось, что на меня смотрят, и, да, я хотел, чтобы на меня смотрели, но этот человек просто прожигал во мне ебаную дыру своими глазами. Конечно, Ландерс и представить себе не мог, что я все вижу, но хорошо развитое боковое зрение еще никто не отменял, поэтому я заметил все его эмоции: и закушенную от нервов губу и бегающий взгляд. Но этим Пауль и вынудил меня посмотреть на него. Два года я все представлял себе, что он прячет под этими вязанными его матерью свитерами, фланелевыми рубашками и потертыми джинсами. И, надо сказать, он прятал это зря, потому что я готов был повалить его прямо на стол медицинского кабинета и сделать с ним нечто очень неприличное.

В тот же день я слышал разговор Пауля с психологом. Сначала я злился, недоумевал и все отрицал в своем сознании, но где-то в глубине душе осознавал, что эта милая девушка видит меня насквозь, даже не зная лично. Мне просто хотелось быстрее забрать оттуда Пауля, чтобы она не наговорила ему ничего лишнего и не дала какие-нибудь глупые советы. А я и сам не понимал: хочу ли я подпустить его слишком близко к себе? Надо ли? Уверен ли я в нем?

Все мои проблемы заключались в том, что я испытывая к Паулю сильнейшие чувства, и старался не отключать свое сознание и думать, а, как известно, если дело касается любви, то совместная работа чувств и мозга невозможна.

К счастью, в тот вечер чувства все-таки взяли верх над уже мутным сознанием, и я просто поддался мимолетному порыву и поцеловал его так, как давно этого хотел. На улице было очень холодно, мы с ним промокли до нитки, и когда уже собирались прощаться, я просто притянул его к себе. Так жарко и холодно одновременно мне больше никогда не было.

— Ну, до завтра, — еле слышно говорит он, чуть подрагивая от холода. Я нахожу это чертовски милым и не могу сдержать улыбки, даже несмотря на то, что я насквозь промок из-за дождя, холодные капли которого забираются за шиворот и стекают по спине, сея неприятную дрожь по всему телу.

— Да, — бормочу я ответ, и подхожу ближе, чтобы сделать то, что я так давно хотел. Я наконец целую его, удерживая одной рукой за поясницу, чтобы тот не имел возможности вырваться, но Пауль даже не пытается и лишь подается вперед, отвечая на поцелуй. В эту секунду я просто закрываю глаза и наслаждаюсь этой близостью, стараясь запечатлеть этот момент в своей памяти как можно четче, чтобы потом вспоминать, снова чувствовать и переживать. Я начинаю немного волноваться, как только чувствую, что Пауля пробирает адская дрожь и мы, тяжело дыша, наконец отрываемся друг от друга.

— Тебя трясет всего, — взволнованно шепчу я, — Пауль? Скажи что-нибудь, эй?

— Холодно, — бормочет он.

— Простудишься, — произношу я в ответ, снова понимая, что еще немного, и я просто сорвусь и наговорю ему всякой ванильной хуйни, которую никто из нас произносить не должен, — До завтра.