Who Owns the Moon?

Чтобы лучше понять эти моменты, необходимо рассмотреть контекст, включающий три вопроса: как появился Договор, какова природа коммерческих перспектив и деятельности в космосе и что происходит в милитаризации космоса наряду с этими последними событиями.

Хотя освоение воздушных пространств над головой человека произошло очень давно - в виде высоких зданий, таких как пирамиды, зиккураты и башни (археологически найденная башня в стенах Иерихона датируется 8000 г. до н.э.), Примерно через девять тысячелетий появились изобретенные китайцами ракеты для войны и развлечений (считается, что они возникли во времена династии Сун 960-1279 гг. н.э.), а в XVIII веке - воздушные шары. И только в первом десятилетии XX века возникла мысль о необходимости "Закона космоса". Поводом послужило осознание того, что полеты тяжелее воздуха и радиопередача поднимают вопросы о том, являются ли воздушные пространства над государствами общим достоянием, как открытое море, или национальной территорией; и если последнее, то как далеко в воздух простирается национальный суверенитет.

Бельгийский юрист Эмиль Лауд задал этот вопрос в связи с радиоволнами, поскольку они распространяются по небу над всей и любой территорией страны. Он заметил, что "проблема владения и использования" радиоволн (он назвал их "волнами Герца") в один прекрасный день приведет к необходимости создания "Закона пространства". В годы после Первой мировой войны более практический вопрос о суверенитете над высотами, доступными для самолетов, стал предметом международных дебатов; на конференции по этому вопросу в Москве в 1926 году было принято, что государства обладают "полным суверенитетом" над своим воздушным пространством, хотя вопрос об "определении высоты, на которой начинается международная зона" над этим воздушным пространством, как отметил высокопоставленный советский чиновник В. А. Зарзар, остался нерешенным. Как видно, уже тогда признавалось, что необходимо проводить различие между воздушным и космическим пространством, а первое тщательное исследование последствий этого различия было проведено замечательным юристом и изобретателем доктором Владимиром Мандлем в небольшой монографии, опубликованной в 1932 году.

Мандль интересовался и предвидел развитие ракетной техники (он сам запатентовал проект высотной ракеты). Он считал, что правовой режим космоса должен отличаться как от воздушного, так и от морского права, утверждая, что за пределами территориального воздушного пространства "начинается область, которая не имеет отношения к нашему земному шару и, следовательно, к любой отдельной части земной поверхности, которая больше не принадлежит Земле и поэтому свободна от любой земной государственной власти, coelum liberum. В этой области движение космических кораблей совершенно свободно". Ссылка на концепцию Гроция о свободном пространстве (mare liberum) является прямой, и ее интерпретация Мандлем лежит в основе резолюции ООН 1721 от 1961 года, гласящей, что "Космическое пространство и небесные тела свободны для исследования и использования всеми государствами в соответствии с международным правом и не подлежат национальному присвоению".

Легко делать воздушные и даже идеалистические обобщения о предметах, которым не грозит стать реальностью, но Мандль видел, что космос действительно становится досягаемым для человека, и с большой проницательностью обсуждал "национальность космических кораблей, строительство портов в космосе, экономическое освоение космических ресурсов [и] влияние космической деятельности на культуру". Единственная тема, в которой его предвидение не оправдалось, - это милитаризация космоса. Он выразил уверенность, что "космические корабли на время войны" будут лишь "вспомогательными средствами для сухопутных, морских или воздушных сил, не образуя самостоятельной системы оружия".

Одна из наиболее ярких мыслей в книге Мандла касается возможности того, что по мере колонизации космоса связь человечества с земной национальностью станет сомнительной, и люди, живущие в космосе, войдут в новые сообщества, в конечном итоге оторвавшись от национальной принадлежности на Земле. Мандл видит следствие в том, что при таких обстоятельствах "ни одно земное государство не будет в состоянии осуществлять организованный контроль над другим небесным телом, чтобы ввести там свои законы", и, как следствие, "правовой контроль будет иллюзорным, причем не только в этом далеком регионе, но и на самой Земле". Другими словами, необходимо признать, что перспектива того, что в будущем сообщества, созданные на Луне или в других местах Солнечной системы, могут стать независимыми от Земли, повторив историю колонизации и деколонизации на самой Земле, и даже что между ними могут возникнуть конкуренция и конфликт, уже не является просто фантастикой. Такая возможность возрастает, когда колонизаторами и эксплуататорами новых территорий выступают частные лица.