Взорванные лабиринты

Государственный совет вынес на утверждение Законодательного собрания законопроект о девальвации кроны на 25 процентов. Центр объединенных профсоюзов предъявил правительству ультиматум: если законопроект будет утвержден, а заработная плата членов профсоюзов останется прежней, Центр объявит общенациональную забастовку членов грофсоюза, входящих в объединение.

Всеаранский Союз предпринимателей тоже предъявил правительству ультиматум: либо оно разрешит частному бизнесу объявить рабочим локаут, если они забастуют, либо предприниматели сделают это без разрешения.

Гинс оторвался от газеты и посмотрел в окно. Здесь, на пятом этаже старинного каменного дома, царила тишина. Зато за его стенами в бешеном ритме колотился пульс времени. В тесных берегах его бурлила жизнь, пронизанная яростью бескомпромиссной борьбы взаимоисключающих друг друга противоречий.

Профессор немного потянулся в кресле, приободрился. Глаза его утратили выражение усталости. Жизнь продолжается, а борьба за Фэтона и его сокровища только начинается!

Марта опять неслышно проскользнула в кабинет. Гинс резко обернулся к ней. Она запнулась. Как быстро может меняться состояние мужа. Он сразу весь становится другим.

- Тебе принести сюда?

- Нет, - ответил он. - Принеси костыли. Я позавтракаю в столовой. Лучшее лекарство от неудач - движение.

Обычно Гинс никого не принимал дома без предварительной договоренности. Сегодня он ни с кем не договаривался о встрече. Поэтому госпожа Гинс, открыв дверь, удивленно подняла брови. На площадке стоял совершенно незнакомый ей мужчина среднего роста в темно-сером теплом пальто типа «реглан». Такого же цвета шляпа, брюки, черные перчатки, туфли и светлое кашне дополняли его костюм.

Инспектор знал: люди, подобные Гинсу, очень настороженно относятся к полиции. Гинс мог спланировать свою часть разговора, а это как раз и не устраивало инспектора, хотя сам он все продумал.

Взгляд серых холодноватых глаз незнакомца был прям и требователен. Узковатое, гладко выбритое лицо его не вызывало у Марты приветливости.

Несколько секунд они стояли друг против друга. Наконец, Яви решил, что женщина достаточно основательно рассмотрела его.

- Прошу прощения, - нарушил он молчание. - Старший инспектор уголовной полиции Вурдт Яви.

Он улыбнулся, и у госпожи Гинс сразу отлегло от сердца: лицо незнакомца стало открытым и приветливым.

- Пожалуйста, проходите, - с маленькой заминкой ответила женщина, отступая в сторону.

- Мне следовало позвонить, - заговорил он, сняв шляпу, - но… я не был уверен, что смогу быть в точно назначенное время и поэтому…

Яви развел руками. Сняв пальто, он неуловимым движением вытащил из верхнего карманчика пиджака маленькую расческу и поднес ее к голове. Еще мгновение, и расческа исчезла, зато прическа инспектора была уже в полном порядке.

Госпожа Гинс не удержалась от улыбки.

- Быстрота, - поднял указательный палец Яви, - путь к спасению. - У него было такое чувство, будто он уже много раз бывал в этой прихожей и видел эту женщину. - Если бы я мешкал, то не имел бы сейчас возможности досаждать вам своим присутствием.

Теперь она совсем успокоилась. Инспектор не был похож на тех полицейских, которые время от времени появлялись в их доме. Гинс не раз имел дело с полицией по поводу некоторых публичных своих выступлений. Одно время назначалось даже официальное расследование.

- Извините меня, профессор, - заговорил Яви, переступив порог кабинета. - Я без предварительной договоренности.

- Я знал, что вы придете. Садитесь, пожалуйста.

Яви сел.

- Чем могу быть полезен? - сухо спросил Гинс.

- Пока не знаю, - сразу ответил Яви. - Я только начал дело.

- Не представляю, чем я могу быть вам полезен, - заметил Гинс.

- В главном, профессор.

Яви удобнее устроился в кресле. Очень хотелось курить.

- Можете курить, - скупо улыбнулся профессор.

Инспектор удивленно посмотрел на него.

- У вас руки заядлого курильщика, особенно правая. Вы, наверное, держите сигарету большим и указательными пальцами.

- Совершенно верно.

Инспектор закурил и поискал глазами пепельницу. Она стояла на столе у локтя профессора. Яви встал и взял ее в руки.

- Присаживайтесь ближе к столу, - предложил Гинс. - Так вам удобнее будет и курить, и говорить.

Инспектор послушно последовал совету.

- Я тоже начал курить рано и знаю: если сигарету держать так, как держите ее сейчас вы, ее легче спрятать в ладони.

- Мне это не всегда удавалось, и поэтому меня в детстве частенько поколачивали.

Гинс бросил взгляд на больную ногу, слегка подтянул вверх плед.

Яви заговорил медленно:

- Меня интересует главное - мотивы похищения. Какая польза похитителям от профессора и его аппарата? Если это акт промышленного шпионажа, то зачем они взяли и доктора Неймана. Насколько мне известно, никакими особо важными научными тайнами он не обладает.

Гинс искоса глянул на собеседника.

- Следовательно, вы не разделяете уверенности прессы и большинства ученых в том, что похитители - Пришельцы?

Инспектор отрицательно качнул головой.

- Извините, профессор, но я привык к тому, что преступления совершаются людьми, и люди преследуют корыстные цели.