Взлет разрешаю!

По итогам войны наград у разведчиков меньше, чем в авиации другого назначения, а потерь больше только у штурмовиков. Не за награды воевали, но каждый в душе хотел, чтобы его боевую работу и удачи начальство заметило, наградило. Иначе вернешься с фронта домой, а соседи и знакомые наград не увидят. Если в глаза не скажут, что плохо воевал, то подумают наверняка. И попробуй потом за праздничным столом сказать, что воевал, даже сбивал вражеские самолеты, бомбил – не поверят. А уж про разведку вообще молчать надо. Потому что вылеты были, по ним командование строило планы оборонительной или наступательной операции. Но никого же из фашистов лично не уничтожил. Для населения в тылу это единственный аргумент, все другое принимается с недоверием. «На складах отсиживался или в штабе штаны протирал». Вот дешифратор из фотоотдела. Опытный старлей, выводы по фото делает точные, которые потом подтверждаются из других источников. Ему цены нет, умнейшая голова. А наград нет и вряд ли предвидятся. Павел полагал, что он и стрелять из личного оружия толком не умеет.

Однако его вклад в дело борьбы с гитлеровцами не менее ценен, чем ратный труд артиллериста, танкиста или снайпера. И потому Павел к человеку на любой, даже незаметной должности на войне относился уважительно. Каждый воин вносил свой посильный вклад в победу.

Бои идут на подступах к Воронежу, оставлены нашими частями Кантемировка, Лисичанск, бои у Богучар и под Ржевом. Немцы считают, что наступательная операция «Зейдлиц» идет по плану. За то, что командующий группой армий фон Бок часть войск перебросил к Воронежу, городу вовсе не ключевому, а не сосредоточил войска на главных направлениях – на Ростов и Сталинград, Гитлер снял его с должности. Шестая армия Паулюса уже перешла средний Дон и стремилась к городу на Волге.

13 июля 1942 года первая воздушная армия изрядно пополнились. Если до июля в армии была одна разведывательная эскадрилья в два звена из 6 самолетов, то добавили 10-й разведывательный авиаполк. А кроме того – 901-й легкий бомбардировочный авиаполк на самолетах У-2, 713-й транспортный авиаполк; 204 бомбардировочная авиадивизия, 215 смешанная (истребители и бомбардировщики) авиадивизия, 213-я ночная бомбардировочная авиадивизия, а еще шесть штурмовых авиадивизий на Ил-2, 234-я; 214-я; 231-я; 232-я и 233-я. Для вновь прибывших дивизий подготовили новые аэродромы. Немецкая авиаразведка сразу активизировалась. Как ни маскируй, ни скрывай, а подготовку аэродрома не скроешь. Надо или бульдозерами по лугу пройтись, убрать кочки и неровности, либо трактором протянуть железную волокушу. Немецкие «рамы» висели над нашими тылами ежедневно. Конечно, истребители наши FW-189 сбивали, отгоняли, но фото сделать они успевали. И, пока самолеты не перебазировались, мер немцы не предпринимали. Что толку бомбить ровное поле? А когда из тыла перелетели полки и дивизии, налеты вражеских бомбардировщиков и пикировщиков стали едва ли не ежедневными. Нашим истребителям для прикрытия аэродромов приходилось делать по нескольку вылетов в день. Зенитная артиллерия тоже не сидела без дела. Командиры полков-старожилов вводили командиров полков новичков в курс дела. Где и какие у немцев узлы обороны, аэродромы, зенитные батареи. Ну и лакомые цели – топливохранилища, мосты. Сосредоточение резервов. По скоплениям техники почти сразу наносились удары штурмовой авиации. Самолеты-разведчики делали вылеты до штурмовых ударов, с фото. И после налетов, чтобы представить командованию результаты боевой работы, оценить эффективность. Фото убедительные, особенно по потерям боевой техники.

Основные бои разворачивались под Юхновым и Ржевом, почти на стыке с Калининским фронтом. Июль во второй половине месяца выдался дождливым, в иных районах гусеничная техника застревала. Вылеты приходилось делать по погоде. Чтобы и земля просохла, выдержала «пешку», и дождя не было, дабы фото получилось. При осадках четкости снимков не было, все скрывалось на земле за пеленой дождя. Да еще низкая облачность мешала. Облака на трехстах метрах, стало быть, полоса фотопанорамы узкая, приходится делать несколько заходов. Только немцы активно противодействуют – зенитным огнем, истребителями. Однако конец июля не сентябрь. Два-три дня дождь, потом солнце, тучи ветром уносит, земля просыхает.

В один из дней Павел с экипажем вылетел на задание – провести разведку местности за Юхновым, задача – выявить резервы или скопление вражеской техники. Сделали облет, техники не обнаружили. Однако штурман обратил внимание:

– Командир, тебе не кажутся подозрительными стога сена на лугу?

– Что в этом необычного? – не понял сначала Павел.

– У деревенских живности уже не осталось. Я имею в виду коров, их немцы либо угнали, либо съели. Тогда для чего стога? Не технику ли маскируют?