Вздох

— Командир ждёт вас на базе. Беспокоится, что вы решили прекратить сотрудничество.

— К чему мне это знать? — спросил я, смотря в окно. Утренний трафик уже спал, и мы мчались по трассе, быстро оставляя позади плетущиеся в соседней полосе машины.

— Все волнуются, — хмыкнул он. — Вы наш единственный клиент. Уйдёте — и нас распродадут кого куда. Почти все оставшиеся в отряде на бессрочном и не имеют возможности выкупиться.

— Можете отказаться. Перезаключать контракт без согласия — преступление. После банкротства достаточный выбор мест работы, подобрать хорошее предложение не составит труда.

— Это да, но после банкротства отработка займёт годы. Потерянное время и навыки. Будет сложно устроиться куда-то в хорошее место.

— Так и никуда? — спросил я, удивившись.

— Ну, по профилю, — смутился водитель. — Обычная работа — это как-то не для нас, многие от неё сбежали в своё время; да и если бы кто был согласен на такой вариант, не подписывал бы бессрочный контракт. А с вами в последнее время была не работа, а отпуск, так сказать.

— Понравилась работа на меня? — Через зеркало я посмотрел водителю в глаза.

— Ну, я вас обычно только вожу, но кое-что видел, — сверкнул он глазами. — Да и парни рассказывали, промеж своих всякое болтают. Разное говорили, странное. Но только дальше своих никто язык не распускал, зуб даю.

— Как наёмники вы мне больше неинтересны, — отвернулся я к окну.

— Ясно.

— Так и передай… своим. Как наёмники, — повторил я, сделав упор на последнем слове.

— Принято, — повеселел водитель, сделав какие-то выводы.

Наёмники базировались на заброшенном частном аэродроме. Они тут что-то восстановили, перестроили один из двух самолётных ангаров под собственные нужды. Сейчас там у раскрытых ворот собралось всё местное население, молча встречая подъехавшую машину.

Меня отправили в приземистую башенку, где обычно располагаются диспетчеры. В кабинете, переоборудованном из диспетчерской, куда меня любезно провели, у окна за пошарпанным офисным столом, промеж двух охранников в полном облачении, включая шлемы и автоматы, вольготно разместился командир.

Вижу его второй раз; первый был, когда я решил стать основным клиентом. И с тех пор он сдал, что ли? Меньше чем за два года крепкий моложавый мужчина… даже не потолстел, нет, смотря на этого кабана, так не скажешь. Но он обрюзг и потускнел, и… кажется или тут воняет?

Так, спокойно, эмоции в бизнесе — излишество. А я сюда пришёл именно делать бизнес.

— Ты вовремя, пацан, я как раз хотел за тобой послать, — не дождавшись, пока я сяду, начал он.

Стоп. Что?! Я даже удивился. Что он говорит?! Как он это говорит?! Как хозяин слуге. Как недовольный хозяин слуге. Кажется, кто-то основательно потерял берега. Но стоит послушать, что этот свин скажет дальше. Вот же талант — одной фразой поставить себя ниже плинтуса перед единственным клиентом. Кажется, за два года у него испортилась не только внешность.

Тем не менее я спокойно ответил:

— И зачем вы хотели встретиться? Мой номер не тайна. Любой возникший вопрос можно решить буквально за несколько минут.

— Нахер твой номер! — взревел командир. — Мне нужен ты. Уважаемые люди хотят видеть тебя лично и предложить тебе работу. И, разумеется, они должны знать, кто ты такой.

— И много вам заплатили? — задал я вопрос, отслеживая, как один боец направляет на меня ствол, а второй подходит сбоку, не перекрывая линию выстрела.

— В разы больше, чем ты за всё время, — успокоился главарь. — Ну, Жэка, чего застыл? Снимай с него всё.

Вот только Жэка уже не мог. Нормальные тренировки, не чета тем, что я практиковал втайне, позволили выучить и отработать несколько новых фокусов. И пусть на дистанции я пока могу бить только насмерть, в плотном контакте уже есть некоторая свобода выбора.

— Жэка! Ты чего? — опешил свинтус, увидев, как его подчинённый отвернулся от меня и встал к нему спиной. — Сёма, разберись.

Второй подручный, не спуская глаз с напарника, подошёл ко мне и, рванув капюшон, застыл. После чего я коснулся стоящих рядом наёмников ещё раз, приказав взять командира на мушку, что они синхронно и сделали.

— Э, ребят, вы чего, а? Вы чего, черти драные, крысы помоечные, удумали? — заволновался тот.

Запоздалая реакция, внешний вид, запах… Он что, под кайфом, что ли?

— Сударь, мне кажется, или мы начали наш разговор неправильно? — вежливо спросил я, скидывая капюшон до конца и снимая маску. — Меня зовут… Секунду… — совсем забыл про модулятор, — меня зовут Леонид Викторович Кошкин.

— Слышь, пацан, мне похер, кто ты такой. Ты что сделал с моими людьми?

Ну серьёзно, как его до сих пор свои не грохнули? Никакой этики делового общения.

— О, не беспокойтесь, я решу, что с ними делать, как только разберусь с вами. Будьте любезны не двигаться, сейчас у них рука не дрогнет, — любезно сообщил я, подходя к командиру.

— Не подходи, пацан. Слышь, давай решим мирно, — начал он, заведя руку назад.