Высший разум

Вадим встряхнул головой, отгоняя идиотские фразы урода в синем костюме.

— Ран, бро, ран! — поторопил он Мирона. — Ты плавать умеешь?

Тот помотал головой.

— Плохо, — признался Вадим. — Я плаваю, как топор, который держит в зубах маленькая собачка: вроде держусь немного, но не факт, что в несолёной воде сгодится.

— Я умею, — сказал Илья.

Он поднялся, набыченный, злой, но Вадим обрадовался и этому.

— Годится! — сказал он и услышал, как облегчённо выдыхает Мирон.

«Они что, думали, что я их брошу? — подумал Вадим беззлобно. — Око за око, зуб за зуб? Кретины».

— Мирон, пошли-ка, обойдём бассейн ещё раз? Где-то же должно быть сливное отверстие.

— А п-п-очему? — спросил Мирон испуганно. — Почему оно есть?

— А кина бы не было. Помнишь задачки про бассейн? В одну трубу — вливается, в другую — выливается. Нам надо — выливается…

Вадим разулся, закатал штаны. Холоднючей воды над затопленными бортиками бассейна было уже чуть выше, чем по колено. Сопровождаемый трясущимся от холода Мироном, он пошлёпал по бортику, наклоняясь, вглядываясь в муть у самого дна. Остановился: вроде темнеет что-то? Может, отверстие?

Пришлось раздеться.

Вадим навешал одежду на Мирона, вздрагивая, окунулся, благо у бортика ещё кое-как доставал до пола ногами, нырнул, скользя руками по стене и пытаясь нащупать проход.

— Ну? — спросил Мирон, когда Вадим вынырнул, отплёвываясь и протирая глаза.

— Есть проход! — Вадим расплылся в улыбке. — С метр я прощупал, ну или с полтора. Там темно. Ну и воздуха, понятное дело, в этом туннельчике нету. Надо нырять и плыть, сколько сможешь. А проход узкий, тесный. Руку дай?

Мирон протянул обе.

Вадим выбрался на бортик. Оказалось, что он и не замёрз совсем, даже наоборот: холодная вода взбодрила, согрела.

Ребята пошли обратно. Торопились, плюхая ногами и оскальзываясь.

Илья ждал молча.

Они поднялись на ступеньки, Вадим обтёрся рубашкой, оделся.

— Думаю, это труба, — пояснил он Илье. — Куда ведёт — неизвестно. И как назад — тоже неясно. Не очень-то развернёшься, чтобы назад.

— Илья, а ты правда круто плаваешь? — спросила Лиза с подозрением. Её голос нервно подрагивал.

Тот кивнул.

— Я думаю, тебя можно за ноги привязать, — предложил Вадим. — Верёвкой, за цепь. Если там тупик, труба сузится, а развернуться — никак, мы тебя назад вытянем.

Илья опять кивнул.

Со щёк Лизы снова закапало.

— Я тебе щас пореву! — рявкнул Вадим. — Ты давай, настраивайся верёвку плести. Моей не хватит. — Он вытащил из кармана многострадальный кусок верёвки. — Тут полтора метра. Смех. Надо хотя бы три, а лучше — пять!

— Но тряпок же нету, — пробормотала Лиза, вытирая ладонями щёки.

— На!

Вадим снял рубашку. Всё равно она была влажная. Себе он оставил жилет. На голое тело — сухой жилет был даже получше.

Потом Вадим открыл для Лизы складешок, привычно поставил лезвие на фиксатор.

— Держи! И давай быстрее? Топит нас, видишь?

Лиза глянула на подбирающуюся воду и уткнула глаза в рубашку.

— Я бы тоже рубашку отдал, — сказал Мирон. — Но как я её сниму?

— На! — Илья скинул футболку и запустил ею в Лизу.

Лиза вздрогнула испуганно, она не ожидала летающей футболки. Но возмущаться не стала, вздохнула, разложила на плиточном полу одежду… Кротко глянула на Вадима снизу вверх и взялась за дело.

Глаза её — Вадим раньше и не разглядел — были зелёные-зелёные.

Она подпорола рукав на рубашке Вадима и с треском оторвала. Мирон тут же пристроился рядом. Вот… прихвостень!

Вадим поёжился. Посмотрел, как кромка воды неумолимо ползёт к следующей ступеньке.

— Лиз, помочь? Надо быстрее!

— Давай, — согласилась она. — Я надрезать буду, а ты — рви.

Рубашка, лишённая рукавов, уже превратилась в одно большое полотнище. Лиза надрезала его сбоку, а Вадиму поручила рвать на ленточки. За футболку она взялась сама, её рвать не получалось, только резать.

Изодрав рубашку, Вадим забрал у Лизы футболку, а ей велел сосредоточиться на плетении.

Он сел к Илье, и они вдвоём стали терзать неподатливую футболку — Илья держал её в растяжку, Вадим резал.

Подустав и подняв голову от противной ткани, так и норовящей закрутиться, он увидел, что Лиза плетёт, привязав конец будущей верёвки к цепочке наручников Мирона. А физиономия у Мирона при этом такая радостная…

Вадим едва удержался, чтобы не кинуть в него плиткой.

— Хлеба бы кусочек, — сказала Лиза, связывая длинные полоски ткани, перед тем, как начать плести из них косу. — Хоть самый сухой. Хоть с плесенью.

— С плесенью-то зачем? — удивился Вадим.

— А мама выбрасывает всегда, если даже чуть-чуть где-то плесень — всю булку в мусор. Я бы сейчас эту плесень отковыряла, а булку съела.

— Не дрейфь, раз есть вода — где-то рядом есть хлеб! — фыркнул Вадим и всё-таки бросил в Мирона плиткой. Слегонца.

— Бассейн, между прочим, похож на промежуточный этап, — выдал Мирон, не имея возможности зафинтилить в Вадима ответку.

Типа умный.

— Это как? — помедлив, снизошёл до вопроса Вадим.

— Его затапливает. Видишь? — Мирон показал на кромку воды. — Ещё подползло. Нужно двигать отсюда и быстро. А то — утонем.

— Это и без тебя понятно. А почему — промежуточный?