Выше неба

Так она и сделала. Вильям ушёл, а Вяземская встала у двери, прижавшись к ней лбом, и замерла. Нужно было просто спросить его. Просто спросить и подождать пару минут. Знала же, что все они ещё дети, непременно полюбопытствуют. Ладно, что теперь гадать, надо спасать человека. И возможно, что не одного, а сразу двух. Или вообще весь мир.

Пришло сообщение от Вильяма: «Анна, всё чисто». Вяземская отправила ему ответ: «Подходите через три минуты» и, собравшись с духом, прижала свой вариатор к стене над дверью. Короткое ощущение дурноты, окружающее её пространство подёрнулось рябью, а затем вариатор исчез. Всё, петля запущена. И сама Вяземская, её «эхо», сейчас где-то там, в изолированном участке пространства-времени.

Когда в коридор вошли Вильям и Тереза, Вяземская стояла у двери, вариатор в её руке мигал цветными огоньками.

— Я за ними, — сказала Вяземская и прижала вариатор к двери.

Дверь приоткрылась; за ней показался хвойный лес, растекающийся по окрестным холмам.

— Отдаю, как обещала, — протянула она вариатор. — И ваш плеер, — спохватилась она. — Вот, возьмите.

— Спасибо, — принял плеер и наушники Вильям. — Оставьте вариатор себе. Вам ведь ещё возвращаться. Как всё закончится, вернёте. Удачи вам, Анна!

— Удачи! — повторила Тереза. — Мы здесь со всем разберёмся, обещаю.

Вяземская кивнула, спрятала вариатор в карман и, собравшись с духом, шагнула за дверь. Не глядя нащупала ручку позади и захлопнула дверь за собой.

* * *

Олег оглянулся: позади огромная каменная стена, бескрайняя слева направо и уходящая в небеса, сколько хватает взгляда. Бежать? Легко! Он попытался было… Но к каждой ноге словно привязали пудовую гирю.

Двигаться получалось с огромным трудом. Позади раздался раскатистый треск, послышался гул — Олег оглянулся и увидел, что по поверхности стены пробегают, ветвясь во все стороны, трещины, а небо надо головой ощутимо потемнело. Не стоять! Бежать, не останавливаться!

Только через десяток шагов удалось оторвать ноги от земли — не плестись, а бежать. И вот уже пришли на ум и слова, и музыка: «Chitty chitty bang bang…» Гири спали, оков больше нет, и Олег побежал, понёсся вниз по холму, затем вверх и снова вниз всё быстрее и быстрее. При каждом прыжке он высоко отрывался от земли, а за спиной слышался уже не треск и гул — нарастающий грохот обвала. Не останавливаться! Не оглядываться! Вперёд!

Тропинка вывела его к подвесному мостику через пропасть. И здесь Олег едва не затормозил — но сумел справиться и только прибавил ходу, бежал, не глядя по сторонам, и деревянные ветхие дощечки, по которым он пробегал, разламывались и падали вниз, в пропасть, в бездну. Вперёд!

За пропастью снова начались холмы, а за ними… Олег не сразу понял, что он видит, а когда понял — едва успел затормозить, остановиться на самой кромке.

Пропасть лежала перед ним — без конца и без края. Над ней пронзительно светилось синим небо; внизу, сколько хватало взгляда, клубились облака и снизу поднимался тёплый воздух. Нет, невозможно! Куда здесь бежать?! Не видно другого конца пропасти, если он есть — куда прыгать?

Гул из-за спины приближался. Олег оглянулся влево и вправо — заметил, что слева вдалеке виден крохотный светящийся прямоугольник. Выход? Значит, туда? Олег пошёл, холмы слева, пропасть справа, и вскоре слева уже громоздилась отвесная скала и тропинка становилась всё уже и уже, а грохот слева надвигался…

Ноги подкосились, Олега словно ударили в грудь огромной мягкой дубиной — вышибли из лёгких весь воздух. Ему почудились крики страха и боли, вспышка пламени — и он увидел, как руки и ноги становятся полупрозрачными. Что происходит? Что за крики, кто это?

Олег шёл, едва передвигая ноги, и вот уже из пропасти дует не тёплым воздухом, а прохладным, затем — ледяным. Он заметил, что с каждым порывом ветра из него самого выдувает едва различимый силуэт — силуэт самого Олега — и вскоре тот расходится, растворяется в воздухе. Шаг. Ещё шаг. Когда сил идти не осталось, Олег пополз. Он смутно осознавал, что обвал почти настиг его, но передвигал и руки, и ноги и сумел добраться до светящегося прямоугольника.

Прямо за ним виднелся тот самый дуб и та самая скамейка.

* * *

Олег не сразу сумел подняться на ноги. Но сумел. Судя по солнцу, сейчас часа два пополудни. Но какого дня? И что это за убежище, раз оно так похоже на «Ad Astra»?

И почему так холодно? Олег достал мобильник и понял, что тот показывает «погоду на Марсе»: не то время, не та дата и нет мобильной сети. Ладно, сейчас — к административному корпусу. Выяснить, что происходит.

Идти удавалось с трудом, ноги словно вязли в траве. Холод досаждал всё сильнее. Олег добрёл, растирая плечи и руки, до входа и посмотрел на доску для объявлений. Новый лист приклеен, и на нём четыре чьих-то фотографии.

Как только он подошёл и присмотрелся, кровь застыла в жилах.

Это они четверо. Ольга, Артур, Алёна и он сам. Фотографии в траурных рамках. И текст: вчера вечером, такого-то числа, при крушении самолёта, следовавшего рейсом таким-то, трагически погибли…