Выбор странствий

Древний вал - современник князя Всеволода - молчаливо высится в центре Дмитрова…[1] Ничего другого не осталось из построек XII - XIV столетий. Набеги, опустошительные пожары уничтожили все, что не могло сопротивляться огню. [1 Нынешний вид вал принял в княжение Юрия Ивановича (1504 - 1533), брата Василия III. Это время политического и культурного расцвета Дмитрова].

Но чудесный феникс - Дмитров возрождался буквально из пепла. Люди возвращались из бегов, хоронили убитых, рубили дома, вскапывали огороды, разжигали кузницы, открывали ворота лавок и зазывали гостей… А в XVI веке, когда Грозный покровительствовал заморским купцам, город превратился в торгового посредника державной Москвы…

За несколько километров от Дмитрова Яхрома принимает притоки - Икшу и Волгушу. Отсюда начинался «водяной ход» к Онежскому озеру и Белому морю. Об этом свидетельствовал немецкий дипломат Герберштейн. По Яхроме плыли до Сестры, далее к Дубне, откуда выходили на Волгу. Через Калязин и Углич достигали покоренной Казани; по Шексне доплывали до Череповца и Белозерска; по Мологе - до Устюжны Железнопольской.

К XVIII веку Яхрома обмелела. Почерневшие доски причалов пошли на дрова.

Зато спустя два с половиной столетия после закрытия «водяного хода» на север Дмитров вновь стал пристанью перед Волгой. Теплыми светлыми вечерами, когда утихают дневные ливни, когда слабый туман оседает на воду канала, фантастично видеть, как среди низких, схваченных бетоном берегов канала беззвучно двигаются белые призраки многопалубных теплоходов, изредка предупреждающе гудит сигнал, а стройный корабль торжественно и неслышно скользит по невидимой для глаз наблюдателя воде.

Не напоминает ли двадцатый век о шестнадцатом? «Водяной ход» восстановлен, вновь через Дмитров современные суда плавают к Мологе, Шексне, Прикамью, Каспию, Беломорью. Разумное прошлое не забывается. Канал не только судоходен, он подает в столицу волжскую воду. Суточный запас воды на каждого москвича вдвое больше, чем у парижанина или лондонца, и вчетверо, чем у жителя Брюсселя…

XVI столетие, его первая половина, оставило нам, потомкам, старейшие архитектурные сооружения Дмитрова. Первое среди них по времени и по значению - Успенский собор в кремле. Собор, центральное здание города, построен из кирпича между 1509 и 1533 годами. В то время в Дмитрове можно было видеть приглашенных князем Юрием отменных «каменных дел мастеров», изографов, чеканщиков, исполнявших заказы честолюбивого, богатого князя и его блестящей свиты.

Этот белостенный собор с его пятью зелеными главами, уходящими в синь неба, является не только художественной достопримечательностью Дмитрова. Он - плод целой архитектурной школы, памятник высокоразвитого московского зодчества, которое к этому периоду начинает играть весомую роль в общерусском строительном ремесле.

«Искусство со стороны своего содержания есть выражение исторической жизни народа», - справедливо считал Белинский. Глядя на Успенский собор, нетрудно опознать - за его утонченными формами, в самой его немоте - лик времени: это годы мелькнувшей, как выстрел, славы. Клио - муза истории - отвернулась от Дмитрова, увенчав лаврами «третий Рим».

При независимом, гордом князе Юрии Дмитров пытается вновь, как три столетия назад, потягаться с Москвой, быть «столицей», пусть маленькой. «Можно предполагать, что автор дмитровского собора был столичным архитектором. Обращение к нему характеризует вкусы заказчика и его окружения - они столичны по своей природе», - отмечает Г. Попов, внимательный и вдумчивый исследователь дмитровских художественных памятников.

Юрий Иванович кончил жизнь в заточении: Московия, переламывая феодальную оппозицию, становилась Россией…

Дмитровский Успенский собор имеет три монументальные изразцовые вставки: одно изображение «Распятия» на северном фасаде, посредине центральной закомары; другое «Распятие» на южном фасаде - также в средней закомаре, и на южной же стене - изразцовый круг «Георгий Победоносец».

Эти многоцветные изразцы не имеют равных среди отечественных керамических украшений. Дело даже не в размерах полихромных картин, хотя диаметр керамического круга, например, достигает почти трех метров! Суть в живописных достоинствах работ, выполненных (увы!) неизвестным нам умельцем.

Из трехтысячелетней истории культуры мировой архитектурной керамики несколько столетий приходится на долю Древней Руси. Художники-керамисты были известны в Киеве уже при Владимире Святославиче. Мастерские монументальной керамики находились и в других городах: Чернигове, Смоленске, Полоцке, Владимире, Галиче (Прикарпатском), Старой Рязани, Ростове. Данные об этом добыла археология.

Неоценимое значение приобретает для нас дмитровский памятник - слабое эхо давно смолкшего хора древнерусской монументальной керамики. Ведь до конца XV века это отечественное искусство было погребено в пепле ханских нашествий. Зато на середину XVI столетия приходится ее поистине стремительный взлет.