Выбор

— Это Марта и Руза. Эти кошки обе в тебя влюблены и по очереди бегают к мистеру Лигету наушничать на тебя же и на всех остальных. И при этом они убить друг дружку готовы.

Только озадаченно головой покрутил, ну, бабский террариум, одно слово…

— Только не говори, что не знал, что они к тебе неравнодушны.

— Нуу…

— Что? Думаешь, не видела, как эта толстуха Марта тебя пирожками потчевала и так выглядела, что… Что…

— Ну, что, что?

Разглядел даже в полумраке, как щеки Берты покраснели, она запнулась и стукнула меня кулачком по плечу.

— Я ей волосы все повыдергаю, если она к тебе приставать вздумает ещё!

— Ой, Боже правый…

Я рассмеялся, приглядевшись к развоевавшейся Роберте.

— У нас первая семейная сцена ревности?

Из полутьмы по лбу прилетело ладошкой. Я решил возмутиться.

— Берт, что это за манера шлёпать ладонью по лбу?

Она захихикала, притянув мою голову к себе и ласково потершись теплой щекой о лоб. Зашептала, горячее дыхание обдало лицо.

— Это с детства, я так лупила Гифа, брата. Ну, Гифорда, когда мы ссорились.

— А мы ссоримся?

— Нет, не ссоримся. А по лбу все равно получишь, грозный ты там или ещё какой. Я ревнивая!

— Ты моё солнышко…

Однако эту шутливую возню в темном уголке пора прекращать, появляются совсем неподходящие месту мысли. Круглое колено под тонким чулочком… Лента подвязки… Шелк… Теплая гладкая кожа… А вот…

— Ай… Клайд… Ты что… С ума сошёл!

Берта оттолкнула мою шаловливую руку, пустившуюся в интересное путешествие, быстро выглянула, не обратил ли кто внимание, оправила платье. Мы переглянулись и оба с подчёркнуто несчастным видом вздохнули.

— Возвращаемся к рассказу?

— Давай.

Берта снова устроилась на моем плече и приготовилась слушать. Слава Богу, отошла и можно продолжать.

— Так вот, Лигету рассказали о нас с тобой плюс Клайд написал на тебя эти доносы.

— И тут появился ты…

Она спокойно об этом говорит, привыкла уже малость, умничка моя.

— Да, появился я. И успел в этом всем разобраться прежде, чем Лигет на меня наехал за обедом.

— Что он сделал за обедом? Не поняла…

— Ээ, ну, разговор завел о тебе…

— Аа…

— Ну вот, он сказал, что получил мою докладную на тебя, тьфу… Ну, не…

Берта легонько сжала пальцы у меня на груди, почувствовал ноготки.

— Я поняла, дальше…

— Я же сказал, что все уже исправлено, с тобой поговорили, ты все поняла и теперь отлично работаешь, без нареканий.

— А он что сказал на это?

Я улыбнулся.

— Спросил, почему я тебя так защищаю.

— Ого… А ты?

Я улыбнулся ещё шире.

— А я ему ответил, какая же это защита, если я сам позавчера ему написал на тебя докладную?

Роберта секунду подумала над сказанным и ее плечи затряслись от смеха.

— Клайд, так это вышло, что…

— Что тот донос как раз и снял все подозрения. Ибо как можно защищать того, на кого сам же и донес?

— Какой ты у меня.

Роберта восхищённо на меня посмотрела, крепко прижалась и затихла. Я же тихо продолжил.

— Но этого хватило простаку Лигету, Гилберт же раскусил нас сходу. Видимо, между ними произошел разговор, Лигет ему передал слухи о нас.

— И Гилберт пришел в цех и тоже проверил журналы и все понял. Да?

— Не только. Он на каждом доносе поставил знак, птичку. И под последним — написал своё имя. И так оставил все на моем столе.

Роберта вздрогнула.

— Он страшный человек, Клайд. Я боюсь его.

— Я тоже страшный человек, милая. Мы с ним похожи. Не заметила?

Ответный шепот был чуть слышен за стуком колес.

— Тебя я уже не боюсь. Ты не страшный. Ты любишь меня. Я знаю.

— Люблю, Берта.

— Что было дальше?

— Дальше дядя пригласил меня на обед в выходные, ты это слышала.

Она молча кивнула.

— А мы уже решили ехать венчаться и никакого обеда быть не могло.

— Как ты смог отказаться?

В голосе Берты все ещё звучало неприкрытое уважение к власть и деньги имущим, этот тон мне не особо понравился. Потому ответил коротко.

— Я просто отказался. Попросил Гилберта передать извинения.

— А как объяснил?

— Никак. Это приглашение. Его можно принять. Можно не принять. Все.

Невольную сухость сказанного я смягчил поцелуем.

— А потом Гилберт, видимо, заинтересовался, почему я отказался, да и разговор у нас произошел интересный…

— Пуделек Сондры…

По лицу Берты прошла брезгливая гримаска.

— Милый, пить хочу, есть ещё лимонад?

— Держи, допивай все.

— А ты?

— Я нет, скоро Ликург, там попью. Пей!

Послушно допивает, бутылочка кладется обратно в корзинку.

— Да, пуделек Сондры, Берт. Гилберт очень заинтересовался внезапным превращением пуделька в кого-то ещё.

— В тебя, мой ангел.

Берта широко раскрыла глаза и глубоко вздохнула.

— И он послал человека проследить за мной, за нами. Мой промах, я ничего не заподозрил, когда этот хлыщ к тебе подсел перед Олбани.

— Зачем он это сделал, Клайд?

— Спровоцировать меня. Естественно, я подошёл, когда он начал к тебе приставать. И этим мы себя выдали.

— И мне тогда это показалось очень странным, я множество раз ездила в этих поездах…

— И никогда никто не пытался к тебе пристать?

— Никогда.

— Понятно.

— А тут именно когда ты рядом, и так грубо, неприятно…

Роберта передернула плечами от отвращения.

— А как ты его отвадил сразу, ты такой…

Погладил ее по голове.