Выбор

Клайд, ну где ты пропал, как долго тебя нет… Мне спокойно, когда ты сидишь там, за своим столом, что-то считаешь… Или делаешь свои таинственные рисунки. А я вот на тебя посмотрю миг, и снова работать. Ты сердишься, когда я на тебя часто смотрю. Знал бы ты, каким при этом становишься милым… Глаза и голос грозные, а все равно видно, как ты меня обожаешь. И иногда даже хочется тебя специально посердить. Где же ты… Вот, наконец-то… А что это за новый костюм? О, Боже, это же не Клайд, а мистер Гилберт. Как я так могла перепутать? Что это он делает у моего Клайда на столе? Это его место, не трогай там ничего. Что-то листает… Еще листает… Какие-то журналы с полок снимает… Боже, как они похожи! И мой Клайд так же делал недавно… Что-то искал, наверное. И мистер Гилберт ищет теперь то же самое? Странно это… И… Тревожно… Мне страшно. Клайд, любимый, мне страшно… Где же ты… Господи помилуй, какой взгляд… Он смотрит прямо на меня… Куда-то вниз, на стол… И снова… Как прицеливается… Клайд…

— Вот как это было, значит…

Достаю из корзинки сэндвич с сыром и сосиской, ломаю пополам. Протягиваю половину Роберте.

— Ешь. И не серди меня!

Берта прыснула, показав язык, с аппетитом откусила. С улыбкой смотрю, как она совсем по-детски облизывает с губ горчицу, протягиваю ей свою половину.

— Нет, я наелась, а ты голодный. Бери давай!

Она уморительно скопировала мою интонацию и гордо задрала нос. Не отказываюсь и в два укуса приканчиваю сэндвич, Берта протянула лимонад. Там совсем немного, делаю вид, что отпиваю и возвращаю бутылку.

— Дальше, — шепнула и устроила голову у меня на груди.

Дальше… А дальше надо рассказать, что в тех журналах. Вот так.

— Что там, в тех журналах, Клайд? Что сначала ты, а потом Гилберт, в них искали? Он так на меня смотрел…

Берта поежилась и крепче ко мне прижалась.

— Берт…

Она почувствовала мою нерешительность и подняла на меня глаза, они мягко замерцали в полумраке, странно сочетаясь с тьмой за окнами и стуком колес.

— Любимый, ничего не бойся. И все все мне скажи. Ты мой муж, я твоя жена.

Решаюсь, беру ее за руку, ее пальцы нежно переплетаются с моими.

— Говори.

— Когда я появился, то ничего не знал об этой работе и в первый день полез в бумаги, разбираться с учетом и всем прочим.

Роберта медленно кивнула.

— Понимаю. Ты поэтому тогда устроил эту странную перекличку… Ты же никого не знал по именам… Клайд…

Она замолчала. Я закрыл глаза, Боже… Если ты есть и действительно послал меня сюда. Пусть она не спросит… Берта молчит. Я жду.

И вдруг она захихикала. Не веря ушам и своему счастью, открываю глаза и вижу ее улыбку…

— Ты чего, Берт?

— Девушки за обедом болтали, гадали, что это на тебя нашло и почему. Всякое говорили…

— А ты?

— А я помалкивала и потихоньку перечитывала твою записку, где ты велел ничему не удивляться.

Уфф… Я готов ее расцеловать прямо на глазах у всех.

— Так что там про журналы?

Берта снова посерьезнела.

— Так вот, я смотрел журналы учета и мне захотелось посмотреть твои результаты за день.

— Аа…

Берта смутилась, поняв, что я увидел ее недочеты.

— Там все оказалось записано, Берт, очень подробно.

Она тихо спросила.

— Что записано?

Вздыхаю и медлю.

— Скажи мне.

— Уверена, что хочешь услышать?

— Да.

Тихий, но такой упрямый голос…

— Там был записан весь ущерб от твоих недочетов, несколько раз подана заявка на вычет из жалованья. И за два дня до моего появления — подробная докладная на тебя Лигету.

— Кто это все написал?

Горло у меня внезапно пересохло, облизал губы.

— Кто?

— Клайд.

Ее губы задрожали, закусила их, уткнулась мне в плечо лицом. Лихорадочный шепот.

— Прости… Прости, милый, любимый, единственный… Мой Клайд… Я просто… Просто так больно… Узнать, что…

Ласково глажу ее волосы и тихо шепчу…

— Все, все… Теперь ты узнала и это, и оно уже позади.

И поезд убаюкивающе постукивал колесами, унося нас через ночной мрак, подтверждая — все позади, все позади, друзья.

— Зачем он это делал?

Берта успокоилась, достала платок и отерла глаза.

— Надеялся, что тебя уволят. И тогда ты бы уже просто вынужденно уехала из Ликурга к родителям в Бильц.

Роберта помолчала, потом несколько раз кивнула.

— Так бы и было, верно рассчитал.

Я, не скрываясь, перевел дыхание и вытер вспотевший от напряжения лоб. Берта заботливо промокнула мое лицо своим платком, быстро оглянувшись, легко поцеловала в губы.

— Сколько нам ещё ехать?

— Чуть менее часа, проехали Кэлвуд только что.

Роберта улыбнулась, покачав головой.

— Уже запомнил станции…

Улыбнулся в ответ, погладил ее по руке, ничего не ответив на это.

— Но ты рассказывай дальше, мы в самом начале, да?

— Да, Берт. Слушай дальше.

Она уже откровенно свернулась клубочком возле меня, не обращая внимания на окружающих. Усмехнулся, осталось только на колени сесть, и все будет отлично. Тепло ее тела успокаивает, она со мной, мы вместе.

— У нас в отделении есть несколько девушек, они докладывают Лигету обо всем, что происходит.

— Аа, эти… Все это знают.

Я заинтересовался, вот как…

— Кто такие? Имена знаешь?

Берта прыснула прямо мне в ухо, я почувствовал поцелуй и ее жаркое дыхание.